Алексей Яковлев - Внутренние новеллы

Двадцать шестой круг. Желаю, чтобы все! Дорогой Будда, ты лучше нас знаешь, что нам надо. Пусть так и будет! А я пошел туда, где базар, мухи, кокосы, кашмирские шали, рикши и федеральный автозак с надписью Riot control vehicle.

Выходишь из ворот, видишь мелкую лошадь, запряженную в фанерную повозку с надписью indian express, садишься и просишь возницу:

— Гони в сансару!

И вот мы сидим в кафе на окраине святого города Бодх-гая, на столе пиво и густой зеленый напиток бханг-ласси, от которого, как предупредил официант, может случиться внезапное ощущение счастья.

— Индия, — рассуждает Миша. — Форматирует тебя заново. Если ты сможешь уехать отсюда таким же, как был, значит ты пуст, словно выпитый кокосовый орех на помойке жизни.

Он совершает второе кругосветное путешествие. И чем-то похож на джентльмена Филеаса Фогга, только, в отличие от него, никуда не спешит. Говорит, что может задержаться в понравившемся месте на месяц-другой. «It depends only my inspiration».

— Ужасно хочется спросить, — говорю я. — Откуда ты берешь деньги на свои путешествия?

Он не обижается. Похоже, к нему часто пристают с просьбой открыть тайну вольного перемещения по миру.

— В две тысячи десятом я прилетел в Нью-Йорк из Праги. С пятью долларами. Зашел в телефонную будку и стал листать справочник, ища какую-нибудь чешскую забегаловку. И, конечно, нашел. Где-то в Бруклине. Кабачок назывался «Золотой фазан». Скромное местечко в подвале, между магазином «Всё для вуду» и полицейским участком. До вечера было еще далеко, заведение пустовало. Кельнерша налила мне кружку «фазана», и мы болтали о Праге. Потом она спросила, зачем я приехал? К родственникам? Нет, ответил я, у меня тут никого нет. Совсем никого. Туризм? Опять не угадала. Эта пятерка все мое богатство. Она рассмеялась. Ты отчаянный парень! Что ты ищешь? Мне нужна работа, квартира и девушка. Желательно прямо сегодня. Кельнерша снова засмеялась и велела подождать. Я уселся в угол со своей кружкой и чешской газетой. Да, забыл сказать, что английского я тогда не знал. Через два часа приехал босс, пузатый седоусый дядька по имени Ярослав. Мы потрепались о том, о сем, и он предложил мне работу: «ОК, парень! Нужен человек развозить пиво. А в двух кварталах отсюда сдается комната. И еще. Видишь вон ту девушку за столиком возле двери? У нее сейчас никого нет. Действуй!»

— Вот так, — закончил рассказ Миша. — Я убедился, что если ты можешь четко сформулировать свой запрос к миру, тебе незачем беспокоиться о деньгах.

Мне вспомнилась дама из Даржилинга, пикникующая на обочине. Я подумал, что Миша в прошлой жизни вполне мог быть Филеасом Фоггом. И ко мне пришло ощущение внезапного счастья. Подозрительный бханг-ласси был ни при чем, я к нему даже не притронулся. Это была сама Индия. Это был апгрейд европейского рационального ума.

Подошел официант, похожий на загорелого и растолстевшего Чарли Чаплина, улыбнулся во всю ширину лица и сказал, что кафе должно было закрыться полчаса тому назад, но если мы хотим посидеть еще, то они с поваром ничего не имеют против.

— Давай не будем мучать людей. — предложил я, расплачиваясь по счету.

— А то они с поваром напьются, как два русских танкиста. — согласился Миша и протянул официанту чаевые.

— Мой друг, дома тебя ждет жена, не так ли? — спросил он.

— Конечно! — улыбнулся официант.

— Тогда иди к ней, обними ее и скажи, что она твое счастье, что ты любишь ее. И докажи это делом.

— Все не так просто, сэр, мой друг. — вздохнул официант и рассказал нам, что его жена, очень религиозная женщина, супружеский долг исполняет только, если они решают завести еще одного ребенка.

— А их у нас и так уже шестеро!

Миша пропустил мимо ушей намек на желательность более щедрых чаевых и клятвенно заверил нашего хитроумного друга, что боги — Шива, Ганеш или сам Будда — позаботятся о судьбе младенца, который будет зачат этой ночью в семье официанта.

— Знаешь историю Геракла, друг мой?

Разговорчивый чех долго грузил собеседника древнегреческой мифологией, а тот вежливо слушал и ушел только, когда угасла последняя надежда получить еще немного рупий.

Мы отправились лазать через заборы, потому что в лунном сиянии парки вокруг ступы особенно хороши. Но с тех пор, как в прошлом декабре, на рассвете, в храме Махабодхи взорвалась бомба, парки охраняют мрачные федералы с ружьями. Ночью встреч с ними лучше избегать, чтобы прогулка под луной не закончилась в кутузке.

В опасную экспедицию увязался гостиничный пес неизвестной породы. Он прыгал вместе с нами через заборы и шепотом лаял, предупреждая о приближении федералов.