Артур Чёрный - Мир всем вам

…Война закончилась. Больше не просвистит пуля, и не забьется на дне окопа сраженная ею жертва. Больше не будет пожаров и запаха горелого человеческого мяса. Больше не нужно будет делиться на своих и чужих. И уже не выйдут из ножен зазубренные наши мечи… Так писали в газетах. Так говорили по радио и телевидению.

Война закончилась. А мы продолжали стрелять, продолжали рыть траншеи и лезть на новые вершины. Рожденные в глухой сибирской тайге, мы впервые так близко увидели горы. Настоящие горы в белых папахах снегов! Днем к ним приходили вертолеты и ставили на дыбы этот снег. Они тратили столько мощи, выплескивали столько огня, что и под нами, в километрах от удара, ходуном ходила земля. По широким ущельям бесконечно долбили "Грады" и "Ураганы". Когда наступала ночь, вокруг оживало всё. Стояла сплошная канонада выстрелов и взрывов, взлетали осветительные и сигнальные ракеты.

Война закончилась. А вокруг продолжали умирать. Солдаты гибли уже на территории соседней Ингушетии. Ни на минуту не останавливалась кровь. Не было такой дороги, где бы нас не поджидала смерть. Она словно расползлась по всей земле, и нигде не было от нее спасения. Если нас не подстерегал снайпер, то обязательно ждали растяжки и мины. Наш враг был хитер, коварен и неуловим. И все же мы били его чаще, чем оказывались побиты сами. Били по всей республике.

Бандитов вязали на спецоперациях, они сдавались в плен, их подбирали на поле боя. Над кем-то вершился самосуд, кого-то ждало следствие, но многих амнистировали и отпускали с миром. И многие из прощенных вновь брали в руки оружие, вновь продолжали убивать. И не прекращался поток похоронок на родину в Сибирь, на Урал, в Приморье. Они, эти маленькие телеграммы смерти, доходили до нашего дома быстрее любых писем. От них нельзя было ни прикрыть двери, ни захлопнуть ставни. Как и нельзя было ни за какую сумму купить почтальона, чтобы не принес он завтра страшную эту грамоту.

Отстав от похоронок, задержавшись в моргах, на аэродромах и в поездах, тянулись к своим домам тяжелые солдатские гробы. Там лежал чей-то сын, муж, брат и отец. Гробы еще открывались, если что-то осталось от человека, и были глухо запаяны, когда внутри валялся рваный кусок мяса. Там, в нашей России, вовсю шли нескончаемые похороны.

А ведь какой-то год назад никто не ждал этих похорон! Ведь прошло столько времени, как отгремела афганская, отшумел Карабах, миновала первая чеченская. Они были уже забыты, как страшный сон. Им только утвердили границы, нашим солдатским кладбищам, а они вновь поползли вширь.

Боевики уходили в горы. Первого марта мы узнали, что пал их последний оплот Шатой. И мы уже поздравляли друг друга с близкой победой. И не было ни у кого тени сомнения, что, совсем немного, и все завершиться. Но как же жестоко и страшно мы ошибались. Именно с этого дня стали рушиться наши надежды. Именно тогда мы начали захлебываться собственной кровью. Увы, оказалось не так-то просто задавить эту чуму! Не так-то легко истребить этот заповедник бандитизма. Слишком много лет готовились здесь к нашей встрече, слишком хорошо научились нас убивать.

Приняв неравный бой, легла под Улус-Кертом шестая рота псковского десанта. В лесах Жани-Ведено была расстреляна колонна Пермского ОМОНа. На блокпостах и заставах умирали под обстрелами наши товарищи. Расцвела "зеленка". Враг получил надежный приют подлатать раны и подготовиться к новым убийствам. Боевики вернулись на оставленные вчера равнины. Уже стреляли в отвоеванном Грозном. Горький опыт первой чеченской повторялся во второй раз. А мы слышали вокруг себя только одно: война закончена! Порой доходило до абсурда. Нам слали приказы прекратить войну. Прекратить войну и разрядить оружие! Это мы, со слов одного полковника, единственные, кто всё еще не может остановиться. Враг давно разбит. Мы напрасно тратим патроны.

Нам непрестанно трещали о мире, а вокруг нас умножались трупы. Нам запрещали стрелять, пускать по ночам осветительные ракеты, а днем мы узнавали о новых жертвах в войсках. Война продолжалась.

Мы проклинали ее, ненавидели, и мечтали своими руками добить оставшихся бандитов, чтобы прекратить всё это. В нас было столько злобы, столько ненависти, что сполна хватило бы на несколько человеческих жизней. Ведь эти нелюди, кровожадные эти шакалы, отняли у нас самое дорогое — мир в нашем доме! Ведь это они привели войну в наши семьи. Ведь это из-за них уже много месяцев не спят старые наши родители.