Габриэлла Зевин - Повседневная логика счастья

— Звучит шикарно, — сказал Фридман. — Фридман. Ф-Р-И-Д-М-А-Н, — по буквам повторял он, подписывая книги. — Как бы чего не перепутать.

— В самом деле? — спросил Эй Джей.

— Память у меня уже не та, — сказал писатель.

Чудак, как все творческие люди, подумал Эй Джей.

— Я вижу, вы любите детей, — сказал он.

— Да… На Рождество я часто изображаю Санту в супермаркете «Мейсис».

— Правда? Никогда бы не подумал.

— Почему? У меня здорово получается.

— Нет, я… — Эй Джей на секунду умолк, взвешивая про себя, не обидится ли Фридман. — Я удивился потому, что вы еврей.

— Вон оно что.

— В книге вы заостряете на этом внимание. Еврей, не соблюдающий традиций. Это так называется?

— Называйте как хотите, — сказал Фридман. — А чего-нибудь покрепче вина у вас не найдется?

К публике Фридман вышел изрядно поднабравшись, поэтому Эй Джей не особенно удивлялся тому, что писатель коверкает некоторые имена собственные и фразы на иностранных языках: Чаппакуа, après moi le déluge [7] После меня хоть потоп ( фр .). , «Хадасса», лехаим, хала и так далее. Не все писатели любят читать вслух. На вопросы Фридман отвечал лаконично.

Вопрос:

— Что вы чувствовали, когда умерла ваша жена?

Ответ:

— Мне было плохо. Очень плохо.

Вопрос:

— Какая ваша любимая книга?

Ответ:

— Библия. Или «Вторники с Морри». Скорее все-таки Библия.

Вопрос:

— Вы выглядите моложе, чем на фото.

Ответ:

— О, спасибо!

Вопрос:

— Вам нравилось работать в газете?

Ответ:

— Руки вечно черные.

Выбор лучшей шляпки и автограф-сессия прошли легче. Эй Джею удалось привлечь значительное число читателей, и хвост очереди, в которую они выстроились за автографом Фридмана, терялся где-то за дверью.

— Надо было поставить барьерчики, как у нас в «Мейсисе», — предложил писатель.

— У нас такое редко бывает, — признался Эй Джей.

Амелия с матерью подошли за автографами последними.

— Очень рада вас видеть, — улыбнулась Амелия. — Если бы не ваша книга, мы с моим другом, наверное, не были бы сейчас вместе.

Эй Джей нащупал в кармане кольцо. Подходящий момент? Нет, слишком «футбольный».

— Дай-ка я тебя обниму, милая, — сказал Фридман. Амелия наклонилась над столом, и Эй Джею показалось, что старик заглянул к ней в вырез платья.

— Такова сила художественного вымысла, — сказал Фридман.

Амелия уставилась на него пристальным взглядом.

— Вы же не хотите сказать, что вся ваша история — вымысел? Она же произошла на самом деле!

— Конечно, моя хорошая, конечно, — подтвердил Фридман.

— Я так полагаю, — вмешался Эй Джей, — что мистер Фридман имел в виду силу художественного слова .

Из засады выскочила мать Амелии — маленькая как кузнечик и хищная как богомол.

— А я думаю, что мистер Фридман имеет в виду совсем другое. Отношения, построенные на любви к какой-то книге, не способны привести ни к чему хорошему. — Она протянула Фридману руку. — Маргарет Ломан. Несколько лет назад я тоже потеряла супруга. Моя дочь Амелия уговорила меня прочитать вашу книгу в нашем клубе «Чарльстонские вдовы». Все сочли ее восхитительной.

— О, как это мило. Как… — Фридман одарил миссис Ломан лучезарной улыбкой. — Как…

— Что — как? — спросила миссис Ломан.

Фридман откашлялся и вытер с носа и лба капли пота. Он раскраснелся, отчего стал еще больше похож на Санта-Клауса. Он открыл рот, будто собираясь что-то сказать, но вместо слов изо рта вырвалась пахучая струя, обильно оросившая стопку только что подписанных книг и бежевые лодочки «Феррагамо» матери Амелии.

— Кажется, последняя рюмка была лишней, — сказал Фридман и громко рыгнул.

— Очевидно, — согласилась миссис Ломан.

— Мам, пойдем наверх, к Эй Джею. — Амелия кивнула в сторону лестницы.

— Он живет на чердаке магазина? — переспросила миссис Ломан. — Ты не упоминала об этой интересной дета…

Тут миссис Ломан поскользнулась на быстро растекающейся луже. Ей удалось удержать равновесие, но ценой утраты шляпы, получившей похвальный отзыв жюри.

— Прошу прощения, — сказал Фридман, поворачиваясь к Эй Джею. — Похоже, я хватил лишку. Иногда мне помогает сигарета и свежий воздух. Если кто-то проводит меня на улицу…

Эй Джей вывел Фридмана через заднюю дверь.

— Что случилось? — спросила Майя. Быстро выяснив, что с Фридманом разговаривать неинтересно, девочка вернулась к «Похитителю молний» и только теперь отвлеклась от приключений Перси Джексона. Она подошла к столу, увидела на полу лужу, и ее тоже вырвало.