Питер Акройд - Журнал Виктора Франкенштейна

— Для молодой девушки это немало.

— Дэниел уверяет меня, что она и сама рвется к ученью. Читать они начали под наставлением их матери.

— Теперь ее нет в живых, — сказал Уэстбрук.

— Дэниел по-прежнему дает ей книги, которые она читает по воскресеньям, спрятавши их внутри Библии.

— Значит, она приедет сюда? — спросил я.

— Что в этом такого?

— Без сопровождения компаньонки?

— Вы, Виктор, все такой же несгибаемый женевец. В Лондоне — в этой части Лоднона — подобных условностей нет. А будь они, я с радостью нарушил бы их. — Он взглянул на Уэстбрука. — Я всем сердцем желаю действовать в интересах Гарриет. Я буду ей читать. Поглядите. — Он подошел к горе книг, наполовину свалившейся на ковер, и взял одну из них. — «Крушение империй» [7] Вышедшее в 1791 г. и ставшее впоследствии знаменитым эссе французского философа, ориенталиста и политического деятеля Константена Франсуа графа де Вольнея. Вольнея. Знакома ли вам, Виктор, эта вещь? — Я кивнул. — Из этой книги она узнает о том, что несправедливая власть обречена и что всех тиранов ждет падение.

— Надеюсь, это доставит ей удовольствие, — сказал я.

— А что бы вы на моем месте читали ей? Романы Фанни Берни? Они суть те узы, что сковывают молодых женщин, находящихся в порабощении. Что до этой книги, ее я собираюсь одолжить Дэниелу. — Он возвратился к горе и поднял «Защиту прав женщины» Мэри Уоллстонкрафт. — Когда он подробно ее изучит, я преподнесу книгу его сестре. Вы согласны, Дэниел?

— Как вы тогда выразились? — спросил Уэстбрук. — Нам должно пробить дорогу.

— Именно. Мы говорим о радикальных реформах, но ведь слово «радикальный» происходит от слова «корень» [8] Radical — от латинского radix (корень). . Корень и ветвь. Реформы до́лжно распространить на все сферы деятельности. Виктора интересуют вольтовы явления. Меня интересует душа Гарриет. Эти вещи вполне равносильны. — Возбудившись в ходе этой беседы, он открыл окно, чтобы вдохнуть холодного сырого воздуха. — Что за ночь! — продолжал он. — В такую ночь на улицах Лондона мне представляются бродячие призраки, возникшие из воды. Но кто знает, видны ли привидения в тумане?

Я подошел к Уэстбруку:

— По душе ли вашей сестре это новшество?

— Она вне себя от радости, мистер Франкенштейн. Она жаждет знаний.

— Так тому и быть. — Я повернулся к Шелли: — Вот уж не думал, что вы, Биши, способны быть учителем.

— Каждый поэт — учитель. На этот счет Дэниел согласен со мною. Он боготворит поэтов Озерной школы [9] Озерная школа — группа английских поэтов-романтиков конца XVIII — первой половины XIX века, крупнейшими представителями которой были У.Вордсворт, С.-Т.Кольридж и Р.Саути. . «Тинтернское аббатство» он способен цитировать по памяти.

— Я знаю последние строки, — прошептал мне Уэстбрук. — Они запомнились мне навсегда.

— Когда же вы начинаете занятия с мисс Уэстбрук? — спросил я Биши.

— Завтра утром. Она придет сюда пораньше. Я дал ей экземпляр «Нравственных историй» миссис Барбо, чтобы произвести впечатление на ее отца, но эту книгу мы оставим. Я хотел бы, чтобы для начала она почитала Эзопа. Он очаровывает воображение и наставляет ум. Будут там и кое-какие трудные слова — их я изъясню.

— Я зайду за ней завтра вечером в шесть, — сказал Дэниел Уэстбрук.

— Но ведь это означает, что вы не сможете прийти на пиесу.

— Пиеса? Что за пиеса?

— «Скиталец Мельмот». Это последняя вещь Каннингема. Открывается завтра вечером. Впрочем, постойте. Если вы, Дэниел, отвезете ее домой в кебе, то успеете встретить нас перед входом в театр.

— Я не приучен к кебам, — сказал Уэстбрук.

— Вот. — Биши вынул из кармана соверен. — Не пропускать же вам драму.

Мне ясно было, что принимать соверен Уэстбруку не хотелось — он сделался неловок и смущен. Биши тотчас же это понял и пожалел о своем естественном порыве.

— Или же вам приятнее было бы провести вечер с сестрой?

— Полагаю, что так. Да. — Уэстбрук отдал соверен Биши. — Вы поступаете щедро, сэр, но, говоря начистоту, к щедрости я не приучен. Сестра моя более достойна ее.

— Все мы недостойны, — сказал Шелли. — Вы же, Виктор, обязательно должны прийти. Вкусим ужасов сполна.

Я согласился и вскоре распрощался с ним. События этой ночи страшно утомили меня. Уэстбрук проводил меня до Бернерс-стрит, ибо, по его словам, мне, чтобы пройти через Сохо, требовался местный провожатый. Услышав шум гулянья поблизости, я инстинктивно отпрянул в сторону.