Евгений Рубаев - Рыбья кровь

— А, что нам мешает сейчас этим заняться! — вскричал распалённый Раф. — Я так долго ждал этого мгновения!

— Дело в том, что я до сих пор девушка. Я ждала тебя. И для меня это очень волнительно, пусть это пройдёт вечером, как положено!

— Кто такие порядки устанавливал, я не знаю!

— Я очень стесняюсь!

— Ну, ладно, — Раф стал успокаиваться. — Давай, корми мужчину!

— А у меня ничего нет. Подожди немного. Я схожу в магазин!

— Ну, ты оптимистка! Что же ты купишь в магазине, икру баклажанную? Давай пойдём в ресторан, тем более что повод есть!

— Да я как-то не привыкла ходить в рестораны. Давай, сходим в столовую, что ли?

— Ну, ты придумала! Может, ещё в студенческую? Я принимаю это за юмор. Пошли, пошли! Я с больших заработков. Могу же я угостить свою невесту!

Вера стала собираться, последовали слова:

— Я даже не знаю, что мне одеть?!

— Началось! Ты сильно не переживай, ресторан это та же конюшня, я могу туда пойти даже в спецовке!

Вскоре они уже обедали солянкой сборной и бифштексами. Выпили аж две бутылки шампанского, вернее, пил больше Раф, а Вера лишь поднимала тосты и пригубливала. Вскоре в ресторане заиграла музыка, воспроизводимая местными музыкантами. Зал к этому времени наполнился. Большинство это были мужчины, объединенные стайками по два-три человека. Некоторые пристально поглядывали на Веру. Раф вспомнил, как он уводил чужих невест, и ему стало неприятно от этих воспоминаний. Он живо поставил себя на место обокраденного жениха. Конечно, Вера таких рокировок не допустит, даже в самых приблизительных допусках. Но Раф, всколыхнутый воспоминаниями, как он хулиганил в своё время, поспешил увести свою спутницу из этого вертепа, где танцы уже набрали обороты, и пошли заказы «лезгинки».

По пути они купили конфет, торт по два рубля пятьдесят копеек, масляный с розочками и белым полем, окаймлённым тривиальным кантом. На вахте Раф спросил дежурную:

— Дежурите? Ну-ну. Вернусь, проверю! — и прошёл без предъявления документа. Вахтёрша силилась вспомнить, где она видела этого представительного мужчину, но махнула рукой…

Придя в комнату, Вера сходила в душ, который располагался дальше её комнаты по коридору. Придя в комнату, она увидела, что её избранник уже лежит раздетый под одеялом и его сотрясает дрожь от возбуждения. Она спросила:

— Ты что, замёрз?

— Да, замёрз! Иди сюда!

Она нырнула под одеяло и сообщила своему избраннику, что она ещё девушка и решила, что первым её мужчиной станет он, её любимый Рафик. Рафа это сообщение немного обескуражило, что бы выиграть время, он вручил ей в руку свой набрякший «конёк». Потрясенная девушка спросила:

— И, что, вот эту огромную штуку надо туда, вовнутрь?

— А ты как думала? — игриво ответил обладатель «огромной штуки», — Радоваться надо, а не пугаться!

Удержание в руке «штуки», которая казалась живой и существующей отдельно от них, очень возбудило девушку, и они приступили к одолению сантиметров проникновения «вовнутрь». В конце концов, у них всё получилось. Хулиганистая натура Рафа подсказывала ему:

— А, не проверить ли девственницу с другой стороны?

Ему вспомнилось, как он предложил одной девушке:

— А давай теперь «с другой стороны»?

— Разве так делают? — спросила наивная девушка.

— Делают. Все так делают!

— И мама с папой тоже?

— И мама с папой — тоже!

Девушка согласилась на всё!

Но в случае с Верой у Рафа были другие намерения. Он не стал портить свою будущую жену. Он решил жить с Верой всю жизнь. Но пока ей ничего об этом не говорил. Она тоже этого хотела и надеялась. А пока она плакала об утерянной девственности, уткнувшись в плечо своему «лишителю»

Все отгулы Рафа они провели, большей частью, не выходя из комнаты Веры. Раф в подарок своей суженой купил в местном магазине «Культтовары» магнитофон. Причём весьма не плохой. На этот подвиг его сподобил сосед-аспирант. Тот владел неплохой коллекцией хард-рока, и записи были относительно качественные. Пока Вера была на работе, Раф переписывал у соседа концерты «Лед Зепеллин», «Пинк Флойд» и других ансамблей. Взамен он поил соседа портвейном, который тот очень любил. Весь месяц Раф приобщал Веру к хард-року. Та, воспитанная на классической музыке, быстро втянулась, найдя, что этот жанр и есть современное продолжение классической музыки. Она говорила Рафу:

— А. что? Всё же в мире терпит эволюцию!? Если бы не было прогресса в музыке, мы бы слушали бы сейчас какую-нибудь лютню.