Евгений Рубаев - Серая шапка

Маленький одномоторный самолёт летел над Арктикой. В нём сидел лишь один человек, он же им и управлял. Этот пилот был очень амбициозным, на почве чего и состоялся полёт. Люди такого склада характера обычно невысокие. Но этот пилот, которого, несмотря на русскую принадлежность, звали Рэд, был роста выше среднего, спортивного телосложения, с правильными чертами лица. Такое имя он получил в кругу друзей за цвет своих волос. Самолёт принадлежал ему. Достался он Рэду за долги ещё в конце девяностых годов. Он вначале не знал, куда его сплавить. Потом посоветовали дружественные компетентные люди привести «Як-18» в порядок, чтобы аппарат стал товаром. Рэд в процессе комплектации и ремонта втянулся в авиационное дело. Обрёл новых знакомых из круга людей, влюблённых в авиацию, и, как каждый молодой парень, стал серьёзно заниматься тем делом, в которое он досконально вник впервые в жизни. Так случается с юношей, если таковой изучит какое-нибудь ремесло изнутри.

Жил в то время Рэд в маленьком подмосковном городке, возле которого находился аэродром, а при нём был аэроклуб. В начале двухтысячного, в дни «победившего волюнтаризма», лицензию — подлинную — можно было купить на любую деятельность. Чиновники под лозунгом «Нам мало платят!» продавали любые дипломы, часто даже оптом. Так Рэд и стал пилотом, и очень этим гордился. Имя «Рэд» он получил примерно в то же время, за рыжие волосы и пылкий характер. Конечно, перед этим он взял серию уроков у одного старого летуна, который чисто устно, теоретически руководил технической доводкой самолёта, получая зарплату от Рэда только горючим. «Горючим» он называл водку. За употребление горючего он когда-то поплатился своими лётными правами, хотя значительных аварий не совершал. Просто в одночасье начальству Архангельского надоела дилемма, постоянно возникавшая в пункте лётного медосмотра: «Выпускать или не выпускать?» И Рэдов инструктор оказался на пенсии, переехал на малую родину, в тот городок, где жил Рэд, и от тоски по небу ходил на местный аэродром.

Подвинула Рэда на такие решительные шаги — не продавать самолёт, а стать пилотом, — посадка немецкого юноши греческого происхождения Руста на Красной площади, прославившая его на весь мир. Вначале Рэд задумал было совершить ответную посадку в Германии. Но раздумья: «Где сажать, в Бонне или в Берлине?», — затянули принятие решения и, в конце концов, он от этого проекта отказался, вынеся вердикт: «Все эти города — на букву Б.»

Когда Россия готовилась к полемике: «Кто будет третьим Президентом страны?», Рэд решил в одиночку слетать на Северный Полюс. Конечно, такая идея родилась не спонтанно, а была навеяна длинными рассказами своего подвыпившего инструктора. Тот временами заговаривался и рассказывал, что в аэропорту Воркуты стоят «дугласы» ещё времён ленд-лиза. И что на «дугласе» можно долететь до Северного Полюса.

Будучи вполне духариком, кипежной Рэд воскликнул:

— Да я на своём «Яке» долечу!

Он был пойман на слове — в момент сказанного их окружали слушатели из местной братии лётчиков-любителей. После долгой подготовки и многократного откладывания полёта Рэд стартовал, наконец, с архипелага Земля Франца-Иосифа, с острова Хейса. Тут располагалась брошенная база геологов, на ней-то и создали запас авиационного горючего в небольших бачках. Этими бачками, как селёдками в бочке, перед полётом было забито всё пространство самолёта, плюс гондолы висели под крыльями. Один Рэд ни за что и никогда не осилил бы этой подготовительной гонки — впряглась одна из свежеобразованных компаний сотовой связи…

И вот Рэд летел на север, имея на борту опломбированные приборы спутниковой навигации для регистрации прохождения Полюса. Летел он на радиомаяк Хатанги. Самого страшного — обледенения — почему-то не боялся, а в голове назойливо вертелась история о гибели Валерия Чкалова. Погиб тот от замерзания карбюратора. У Рэда самолёт тоже был карбюраторный. Если бы фирма, рекламную акцию которой Рэд ишачил своим перелётом, ввязалась в подготовку пораньше, мотор можно было переделать под инжектор. Но какой-то деятель — антиквар-знаток — накуковал, что оригинальность машины будет нарушена и впоследствии «Як» не будет считаться настоящим олдтаймером. И Рэд решил не насиловать своё детище.

И вот теперь он думал о чкаловском карбюраторе, и о том, какой же Чкалов был великий лётчик!.. Когда на траверсе уже была Новая Земля, из мотора послышались хлопки, вначале лёгкие, а затем все более уверенные. Это «свидетельствовало об обеднении топливной смеси», проще говоря, карбюратор стал мёрзнуть.