Виктория Хислоп - Остров. Тайна Софии

– Лучше забери все это с собой, – сказала Фотини, обнимая подругу. – Кто сказал, что на Спиналонге нельзя иметь изящные вещи?

– Наверное, ты права. С ними моя жизнь будет более терпимой, – ответила Мария, возвращая вещи в коробку. – Как ты думаешь, что еще мне взять с собой? – спросила она с таким видом, словно всего лишь готовилась к долгому увлекательному путешествию.

– Отец будет навещать тебя несколько раз в неделю, так что мы всегда сможем переправить тебе все нужное. Может, стоит взять с собой травы? Вряд ли они растут на острове, а ведь там наверняка найдутся люди, которым пригодятся твои снадобья.

Весь день они обсуждали, что еще Марии может понадобиться на острове, – в основном для того, чтобы отвлечься от мыслей о случившейся катастрофе. До наступления темноты Фотини поддерживала внешне непринужденную беседу. Весь день подруги не выходили из дома Петракисов, но настал вечер, и Фотини пора было возвращаться. Ей надо было заниматься таверной, кроме того, отец и дочь наверняка хотели побыть наедине.

– До свидания, – сказала Фотини. – Я не прощаюсь: обещаю, что раз в неделю буду навещать тебя.

– Ты о чем? – недоумевающе посмотрела на подругу Мария. У нее даже мелькнула мысль, что Фотини тоже заболела лепрой.

«Да нет, не может быть», – сказала она себе.

– Я буду иногда приезжать на остров с твоим отцом, – деловито сообщила Фотини.

– А как же ребенок?

– Ребенок должен родиться только в декабре, а потом с ним будет сидеть Стефанос.

– Если ты и впрямь станешь приезжать ко мне, я буду очень рада! – в порыве воодушевления воскликнула Мария. Она знала, что многие обитатели Спиналонги по пять и более лет не видели своих близких. В этом смысле ей будет легче – она сможет регулярно видеть отца и лучшую подругу.

– Вот и хорошо, – бодро проговорила Фотини. – Увидимся.

Обнимать подругу она не стала: надо было подумать о себе и еще не родившемся ребенке. Даже Фотини неспособна была забыть о том, что лепра может передаться и при легком прикосновении.

Фотини ушла, и Мария впервые за несколько дней осталась одна. Следующие пару часов она провела, перечитывая письма матери. Читая их, девушка время от времени переводила взгляд на море и Спиналонгу. Остров уже дожидался ее, и вскоре она должна была получить исчерпывающие ответы на вопрос, что такое лепрозорий. Ждать осталось совсем недолго.

Ее мысли прервал резкий стук в дверь. Мария никого не ждала, да и кто мог стучать так громко?

Это был Маноли.

– Мария, – задыхаясь, произнес он, – я просто хотел попрощаться. Мне очень жаль, что все закончилось вот так.

Он не протянул ей руки и не обнял ее. Не то чтобы Мария ожидала чего-нибудь подобного, но ей хотелось бы услышать в голосе жениха больше скорби. Его поведение лишь подтвердило то, что Мария и без того подозревала: довольно скоро Маноли найдет себе новый предмет любви. На сердце девушки стало еще тяжелее, и даже если бы она попыталась что-то сказать, то не смогла бы выдавить из себя ничего, кроме слез.

– Прощай, Мария, – пробормотал Маноли. – Прощай.

Спустя несколько секунд дверь за ним захлопнулась, и тишина с новой силой навалилась на Марию.

Гиоргиса все еще не было. Последний для Марии день в нормальном мире он провел в обычных заботах: чинил сети, чистил лодку, возил доктора Лапакиса… О том, что произошло с Марией, он сообщил доктору по пути со Спиналонги, причем сообщил таким непринужденным тоном, что Лапакис сначала ему не поверил.

– Завтра я везу на Спиналонгу дочь, – проговорил Гиоргис и, помолчав, добавил: – Как пациентку.

Мария довольно часто сопровождала отца в поездках на остров, поэтому Лапакис отозвался не сразу, и последние слова повисли в воздухе.

– Мы побывали у доктора Кирициса, – продолжал Гиоргис. – Он сказал, что написал вам письмо.

– О чем? – уже внимательнее переспросил доктор.

– О том, что у моей дочери лепра.

Его слова поразили доктора Лапакиса в самое сердце, хоть он и попытался скрыть это.

– У вашей дочери лепра? У Марии? О боже… А я сначала и не понял…

Гиоргис кивнул и сосредоточился на управлении лодкой.

Лапакис вышел на берег. Он тысячу раз встречал красавицу Марию, и ему стало очень грустно. Надо было сказать что-нибудь.

– Обещаю, что на Спиналонге ее ждет самый лучший возможный уход, – произнес он. – Вы один из немногих людей, которые знают, что на самом деле представляет собой это место. Там не настолько плохо, как считают многие, но мне все равно очень жаль, что так случилось.