Эбби Клементс - Домашний очаг Амелии Грей

– Я знаю, – сказала я. Казалось, это ее успокоило. Положив фотографию на стол, она снова посмотрела на меня.

– Я не хочу, чтобы они узнали, – пояснила она. – Вот почему я сюда вернулась. Я не хочу, чтобы они узнали. Мои мальчики. Все эти годы я никогда не говорила им о Саре. Это было ни к чему. Им было бы слишком больно, если бы они узнали сейчас.

Ее взгляд был осмысленным, и создалось впечатление, что она ясно мыслит. Ничто не напоминало об испуганной тени, которую я нашла у ручья всего несколько минут назад.

– Что случилось? – мягко спросила я.

Ее глаза снова наполнились слезами, и она вытерла их рукой.

– Это было во время войны. Я была слишком юной и потому неосмотрительной. Но я бы справилась, я знаю. Я так хотела ее оставить, мою маленькую девочку.

Мне вспомнился разговор с Дэвидом. Теперь все встало на свои места.

– Вы ее отдали? – спросила я очень тихо.

– Я не хотела. Но, видите ли, мне пришлось. Моя мать сказала, что так не годится. Она сказала, что, даже если я справлюсь, люди меня осудят. Такое не скроешь. Я была совсем девочкой, когда встретила Альфи. Впервые пошла на танцы, и он закружил меня в буквальном смысле. Я неделями копила, чтобы купить то платье, изумрудно-зеленое, а моя сестра Мэри помогла мне сделать прическу. Обычно родители не отпускали нас одних, но эти танцы организовала церковь, и они считали, что там безопасно.

Я танцевала с Альфи весь вечер. Он был не из наших мест, просто проездом. Он никогда не рассказывал мне о своей работе, а я никогда не спрашивала. Это не имело значения. Мы просто смеялись и шутили и совсем не говорили ни о чем серьезном. Альфи предложил снова увидеться на следующей неделе, сходить в кино. А ведь меня еще никогда не просил об этом мужчина. Я чувствовала, что нехорошо лгать родителям, но Мэри сказала, что я не должна упускать свой шанс. Она, конечно, видела Альфи, и ее так же, как меня, пленили его темные глаза и волосы. И эта бесподобная усмешка, и ямочки на щеках.

Знаете, я не была испорченной девушкой.

– Я никогда так и не думала, – сказала я.

– Но я влюбилась без памяти. Мне и в голову никогда не приходило, что он женат. Он не носил кольца, и, конечно, никто в моей деревне толком его не знал. У него был дом в городе. Не знаю, принадлежал ли он Альфи или его другу. Спустя два месяца я поняла, что произошло.

– Вы ему сказали?

– Да. Я думала, он обрадуется. И знаете, наверно, так и было – на какую-то минуту. Он сказал, что хочет, чтобы я родила ребенка. Ее, мою Сару. Мы что-нибудь придумаем, пообещал он.

– Он так и не сказал вам, что женат?

– Нет. Но когда друг моего отца увидел нас вместе (это было неизбежно, ведь мы были так неосторожны), мои родители стали расспрашивать меня об Альфи. Они выяснили то, что мне не хотелось знать и во что я не верила. Тот уик-энд был самым ужасным в моей жизни. Родители запретили мне видеться с Альфи. Я встретилась с ним в последний раз: он пришел ночью под окно моей спальни, чтобы поговорить. Он извинился за то, что лгал мне, и обещал бросить жену. Возможно, я была наивной, но я бы с ним убежала. Однако я знала, что родители никогда меня не простят. Тогда я видела его в последний раз. Он оставил свой адрес.

– А потом?

– Это мама заметила, что со мной случилось. Она была в ужасе. Еще бы! И она не посмела рассказать моему отцу. Он так и сошел в могилу, ничего не зная. Вероятно, это было к лучшему. Мама отослала меня к тетке в Плимут, и там я родила ребенка.

– Вы когда-нибудь рассказывали об этом Альфи?

– Я написала ему письмо. Надеялась, он скажет, чтобы я не отдавала малышку и не делала то, что мне велят. Но я так и не получила ответа. Это разбило мне сердце. Мне кажется, что я так никогда до конца и не оправилась.

– Но у вас же есть сыновья…

– И я люблю их без памяти. Но я всегда тосковала о Саре. И меня до сих пор не покидает боль оттого, что я ее отдала… Моего первенца. Я никогда этого не забуду.

И передо мной вдруг предстала, несмотря на седые волосы и увядшую кожу, юная девочка Элинор, испуганная и одинокая. У нее не было выбора, и ей пришлось подчиниться матери.

– Мне жаль. Вы никогда…

– Я никогда больше ее не видела, а мальчики – они не знают о ней. И я не хочу, чтобы они узнали такое о своей матери. Узнали, что она была такой бессердечной и отдала их сестру. Вы поможете мне, не так ли? Пожалуйста! – умоляла меня Элинор, указывая на жестяную коробочку.

Могла ли я на самом деле помочь ей скрыть правду от Дэвида и его брата?

– Пожалуйста, – повторила она. Эта женщина, цеплявшаяся за клочки своего прошлого, пыталась сохранить самообладание. Я должна была сделать все, что в моих силах, чтобы помочь ей.