Винсент Килпастор - Книга И. Са

Бодрые предпринятые по-американски энергичным Домиником попытки лечения раз за разом стоят все больше и не дают результатов. Вместо дальнейшей борьбы Доминик начинает обижаться на жену. Когда она обвиняет его во всех тяжких, выглядит она совершенно нормально. Я его не сужу — сам час назад обиделся на жену по пустяку. Начинает пить. Как тут говорят селф-медикат — «самолечение алкоголем». Лечится по-уму, без эксцесса. Но регулярно. Грузовик останавливют за разворот в неположенном — а тут Огайо — полбюджета мелких деревушек с дорожных штрафов — мент улавливает запах.

Десять дней тюрьмы, серьезный штраф. Дома не ищут особо — папа в рейсе. Вышел — сразу за воротами айсовцы — «стоять, казбек!» Такого при ранешних презиках не случалось. «у тебя, братец, виза двадцать лет назад выдохлась».

Доминик не успел заплатить за телефоны — свой, жены, детей, связи с Чикаго у него нет. Хоть бутылки с записками бросай за борт Мейфлауэра. История Доминика ищет бумагу. А у меня сегодня пустота. Ни слов добрых, ни сил — ни смысла писать — ничего. Писать? Бестолковое занятие. Стрелять. Взрывать.

Дурная карма все набирает обороты. В барак врываются менты и погоняют нас на выход — время планового шмона — раз в месяц. У меня куча контрабанды — ножи, топоры, кирки для подкопа, полуавтоматичесое оружие — снять часовых, детальный план тюрьмы, минибар с алкоголем, буфет с наркотой и книга подрывного дела под редакцией Ахмадшаха Масуда.

Но главное — второе одеяло. Что делать со вторым одеялом? Уведут ведь гады. Я и с двумя одеялами регулярно простываю — сопло кондиционера прямо над головой. Сейчас мое преступление — содержание второго одеяла — правила тюрьмы составлены так, чтобы их невозможно было не нарушать. Это важный этап воспитания профессиональных преступников и подпольщиков.

А еще у меня три пары штанов — вместо положенных двух — так легче — все время чистые есть после душа. Еще — темно-синие домашние трусы — родные в тюрьме как кожа — их требовалось сдать, а я не повиновался. Закоренелый, матерый преступник. А вот — вместо положенных трех книг в тумбочке у меня больше десяти. Я боюсь сдавать найденные жемчужины обратно в библиотеку. Формы жизни вроде Исы могут заложить их под матрас — вместо неположенной подушки, и вывести из оборота на веки вечные — до своего освобождения.

Из барака нас выдворяет сержант Бэтчелор. Если поанализировать ее фамилию «batchelor» — получится холостяк, одиночка и летучая мышь. Вот уж порезвился бы любитель вампиризма Пелевин. На время шмона всю команду флауэра сгоняют на баскетбольную площадку.

Через сорок минут возвращаемся в барак, где бесчинствовали и надругались над нами менты. Я даже не спешил проверять убытки — менты хлопнули меня на выходе, когда я пытался вытащить с собой одеяло, и гарантировано попал под профиль «этот что-то прячет». Паскудные ящеры во главе с летучей мышью-одиночкой.

Уперли второе одеяло — кто бы сомневался. Два месяца я его скрывал как иудея от гестапо. Лишний комплект униформы — который я планиловал свиснуть на память при отправке из тюрьмы — нашли и конфисковали. Ну это как грится жуйсним, а вот трусы домашние — мадепаланы мои семейные — трусы жалко. Скоты блин. Книги тоже унесли, негодяи. При чем все книги, на закладки не глянули даже. Наверное в маленьких черепах не умещается, что можно читать несколько книг одновременно. Теперь просто вбросят в библиотеку — на бегу, кучей прямо на пол — зыки-рабочего барака разберут по полкам. Завтра, как прогулку объявят — побегу, может успею чего спасти.

У невезучего Непала вообще единственное одеяло — положняковое и то отмели. Он был по традиции обмотан и, как и я, попытался выскочить в одеяле на прогулочный дворик. Глупыш. Менты же догоняют, что это способ спасти второе одеяло.

В бараке стоит негромкий ропот. Так всегда после шмона — напоминают, что ты в тюрьме, не смотря на удобства. Может созревает революционная ситуация? Грех не воспользоваться — неплохой эксперимент можно поставить. Социально-политический. Хорошая, доступная, зажигательная речь.

Адольф говорит надо поворачиваться из стороны в сторону и плавно дирижировать рукой, передавая простую мелодию, что играет внутри на всю толпу. Рака-така тум тум — чака чака бум бум. Нужно только подбросить дгов в топку миговой геволюции, товагищи. Найти способ обозлить толпу еще больше, разогреть как на рок концерте. Ослепить негодованием и праведным гневом.