Винфрид Зебальд - Кольца Сатурна. Английское паломничество

Примерно такими были мои воспоминания о прошлогоднем пребывании в Голландии, когда я в тот вечер сидел один на Пушечном холме Саутуолда. Здесь следует добавить, что в Саутуолде над променадом примостился домик, в котором помещалась так называемая Sailors’ Reading Room [21] Читальня моряков (англ.). , публичная читальня. С тех пор как профессия моряка стала выходить из моды, читальня служит прежде всего чем-то вроде музея, где скапливаются и выставляются всевозможные предметы, связанные с морем и жизнью на море. На стенах висят барометры и навигационные инструменты, фигурные украшения, помещаемые на носу судна, и модели кораблей в стеклянных шкатулках и бутылках. На столах лежат старинные портовые реестры, судовые журналы, трактаты о парусном мореходстве, различные навигационные журналы, книги с цветными вклейками. На иллюстрациях изображены легендарные клипера и океанские пароходы, например «Конте ди Савойя» и «Мавритания» — гиганты из стали и железа, длиной более трехсот метров, с трубами, уходящими в облака; такое судно могло бы вместить весь вашингтонский Капитолий. Читальня в Саутуолде открыта ежедневно (кроме Рождества) с семи утра до полуночи. Немногочисленные посетители заходят сюда разве что на отдыхе. Но, отличаясь характерным для отпускников непониманием, они, оглядевшись, как правило, сразу уходят. Поэтому Reading Room почти всегда пустует. Здесь проводят время, молча сидя в креслах, один-два еще оставшихся в живых рыбака или моряка. Вечером в задней комнате они иногда играют в бильярд. Тогда к доносящемуся снаружи шороху моря прибавляется стук шаров да время от времени, в особенно тихие моменты, можно слышать, как один из игроков натирает мелом острие кия и сдувает с него пыль. Sailors’ Reading Room — мое самое любимое место в Саутуолде. Здесь лучше, чем где-нибудь еще, можно читать, писать письма, предаваться своим мыслям или в долгое зимнее время просто глядеть на бурное, выплескивающееся на променад море. Потому и в этот раз, следуя привычке, я в первое же утро по прибытии в Саутуолд направился в Reading Room, чтобы записать впечатления минувшего дня. Как и в прежние разы, я машинально перелистал судовой журнал сторожевого корабля «Саутуолд», который осенью 1914 года стоял на якоре у причала. На больших страницах продольного формата, из которых каждая помечена своей датой, имеются разрозненные, разделенные большими пробелами записи. Например, «Maurice Farman Bi-Plane n’ward» или «White steam-yacht flying white ensigne cruising on horizon to S» [22] По курсу биплан Мориса Фармана. Белая паровая яхта, идущая под белым флагом, движется вдоль горизонта на юг (англ.). . Каждый раз, разбирая такую запись, я удивлялся, что здесь, на бумаге, можно воочию увидеть след, давно исчезнувший в воздухе или на воде. Размышляя над загадочной нетленностью шрифта, я осторожно закрыл мраморный переплет судового журнала, и тут мне бросился в глаза лежавший немного в стороне толстый растрепанный фолиант, которого я не замечал в свои прежние посещения читальни. Оказалось, это история Первой мировой войны в фотографиях, составленная и опубликованная в 1933 году редакцией «Дейли экспресс», то ли как напоминание о минувшей катастрофе, то ли как оповещение о будущей. В объемном томе представлены в документах все театры военных действий, от Валле-д’Инферно на австрийско-итальянском альпийском фронте до полей Фландрии, и показана любая мыслимая форма насильственной смерти, от падения отдельного воздушного разведчика над устьем Соммы до массовой гибели в галицийских болотах. Можно видеть разрушенные и сожженные французские города; трупы, гниющие на ничейной земле между окопами; скошенные артиллерийским огнем леса; боевые корабли, тонущие в черных тучах нефти; пехотные войска на марше; бесчисленные потоки беженцев и взорванные цеппелины; фотографии Перемышля и Сен-Кантена, Монфокона и Галлиполи, картины разрушения, увечья, осквернения, голода, огня, ледяной стужи.

Почти все надписи проникнуты горькой иронией — «When Cities Deck Their Streets for War! This was a Forest! This was a Man! There is a Corner in a Foreign Field that is Forever England!» [23] Как города украшают свои улицы к войне! Это был лес! Это был человек! Есть уголок в чужой земле, который будет Англией всегда! (англ.) Особый раздел тома посвящен хаосу на Балканах, региону, который в те времена был от Англии дальше, чем Лахор или Омдурман. Страница за страницей здесь идут фотографии из Сербии, Боснии и Албании, снимки разрозненных групп населения и отдельных людей, которые пытались избежать так называемых военных действий. Они едут в жару на запряженных волами телегах по пыльным проселочным дорогам или бредут пешком через снежные заносы, ведя в поводу смертельно измученную лошадку.