Олег Ермаков - Радуга и Вереск

И еще ему показалось, что время… время как-то убыстряется? Не успел он вставить со щелчком батарейку в гнездо зарядного устройства и воткнуть вилку в розетку, а к другой розетке присоединить плеер, как уже пора было снова собираться. Он зашел в ванную, включил свет, чтобы получше рассмотреть свое лицо. Ссадины на лбу, синяк на скуле. Можно подумать, он с кем-то махался. Побили почтальона за скверные новости. Косточкин почистил зубы второй раз. Пшикнул на подбородок и щеки одеколоном, растер. Хороший запах. «Paco Rabanne 1 million», вот такое простое буржуазное название, и флакон соответствующий — в виде слитка золота, подарок Маринки, ей в Испании этот парфюм ударил в голову, ну в нос. Что ж, и Косточкину нравится аромат этот коры, слегка цитрусовых, еще чего-то чуть пряного и с горчинкой, все ок, кроме цены. Себе он за сто баксов одеколон никогда не купил бы.

Косточкин надел кепи итальянку , надвинул козырек на лоб, чтобы боевые раны скрыть. Да, проверить аппарат. Включился. «Никон» — forever! Косточкин повесил фотосумку на плечо, прихватил фолиант, сунул наушники в уши. Ну? Плеер сейчас был настроен на произвольное воспроизведение композиций, так интереснее. Это была песенка «One day» — о том, что в один прекрасный день мы, возможно, станцуем снова, Под небом, полным огней… В один прекрасный день ты, возможно, будешь там, Совсем одна.

«Почему же она там будет одна?.. Они же собирались вместе», — подумал Косточкин, выходя из лифта, сдавая ключ. Но пока ответа на вопрос не последовало, в кармане завибрировал мобильник, хотя Косточкин уже тысячу раз слушал этот «День» Эшкрофта, да вот как-то не придавал особого значения смыслу, обычно из песни вырываешь строку, и она потом вертится.

— Да?

— Мы у гостиницы.

— Я выхожу… Вышел.

И он увидел приоткрывшуюся дверцу небольшого стильного автомобиля цвета апельсиновой корки. Оттуда ему помахали.

— Привет! Садись.

— Привет, — ответил Косточкин, обходя автомобиль и собираясь открыть заднюю дверцу, но девушка знаком показала ему, чтобы он сел впереди.

Открыл дверцу и сел.

— Железный закон, — сказала девушка, — впереди только взрослые.

Косточкин оглянулся. Позади сидела девочка в клетчатом берете с пышным помпоном, глядела исподлобья.

— Поздоровайся с дядей фотографом.

Девочка поздоровалась. Косточкин ей ответил.

— Едем? — спросила девушка и тронулась.

Косточкин устроился поудобнее, поставил на колени сумку.

— Ремень! — напомнила девочка. — Раз уж вы впереди.

Девушка засмеялась. Косточкин отыскал и пристегнул ремень.

Автомобиль, мягко, почти ласково урча, встроился в поток машин. Девочка шумно потянула носом воздух и вдруг стала тихонько напевать: «Вырос я в Италии — / Там, где зреют апельсины, / И лимоны, и маслины, / Фиги и так далее». Косточкин сначала не придал значения этой песенке, а подумав, усмехнулся и поправил итальянку.

— Павел?..

Он встретился взглядом с глазами девушки, она уже снова смотрела вперед.

— Вы уже неделю тут?..

— Нет, — ответил он, медленно отводя глаза. — Только… пятый день. Кажется.

— А был договор на неделю?

— Нет, три дня рекогносцировки.

Девочка сзади засмеялась.

— Реко… г-гыгы — чего?

— Рекогносцировка, — отчеканил Косточкин. — Осмотр местности перед боем. Или свадьбой. Древний человек и не понял бы, бой это или веселье с криками и петардами.

Девушка посмотрела на него внимательнее.

— Вам так приглянулась натура?

— Или я ей, — ответил он, дотрагиваясь до лба.

— Это как же? — спросила она, тормозя перед перекрестком.

— Она меня поцеловала в лоб, — сказал Косточкин, обернувшись к девушке и приподняв итальянку.

— Точно, — ответила она с удивленной улыбкой на узком бледном лице, обрамленном темными прямыми подрезанными волосами.

— Натура целуется? — спросила сзади девочка.

— Я и сам не знал этого раньше, пока не взобрался на башню.

— Так это была башня? — спросила девочка.

— Да.

Автомобиль тронулся, девушка переключала скорости.

— Ого, круто, — сказал девочка.

— Башня по имени Веселуха, — добавил Косточкин, слегка удивляясь тому, как это ладно у него все получается… — А как вас зовут?

— Вы же знаете, — откликнулась девушка.

— Забыл, — честно признался Косточкин.

Девушка засмеялась.

— Здорово.

— Ее зовут Янка! — выпалила девочка.

— Перестань дурачиться, — сказала девушка.

— А меня, между прочим, Вероника, — добавила девочка.