Макар Троичанин - Кто ищет, тот всегда найдёт

Я даже с кровати соскочил от негодования и завопил обиженно:

— Ни за что! Сам кончу! Нам на три-четыре дня осталось.

— Весь участок? — не поверил начальник: он-то думал, наверное, что мы там в снежки да в снежные бабы играем. — Ну, если так, то кончай сам, — и повернулся к выходу, но затормозил у дверей: — Опять Сергей Иванович звонил, интересовался, — подождал, надеясь, что я объясню необъяснимую привязанность начальника экспедиции к малохольному инженеришке, но мне нечем было его успокоить — я и сам не знал, чем снискал внимание Ефимова. Неужели тем, что не испугался на конференции ринуться против течения? Вряд ли.

Через 3 дня мы, обветренные и загорелые, вернулись стахановцами, выдав не на-гора, а с гор, целых три месячных нормы. Никогда ещё я не был так горд собой. Но почему-то никаких приветственных транспарантов не виднелось, корреспонденты не суетились, цветов не дарили, и даже митинга не состоялось, поскольку никому до нас и дела не было. Оставалась скудненькая надежденька на какую-нибудь захудаленькую премийку. Правда, и в этом случае нашему брату-полевику уделяют по остаточному принципу: сначала всем начальникам в соответствии с их приличными окладами, а потом уж и нам в соответствии с неприличными зарплатами. Выходит, что мы, упираясь, старались для начальничков. Нам даже грамот не дали. Но Сашка всё равно был рад, не зная по молодости, что почёт дороже любых денег. А я привык быть изгоем, и как бы ни старался, всё равно в очереди последний.

Когда я пришёл к Траперу за заданием, там сидел и хозяин кабинета. Улыбаясь одними тонкими губами и внимательно вглядываясь в меня, стараясь, наверное, понять, пошёл ли урок впрок, говорит:

— Мы тут посмотрели твои графики сопротивлений и корреляционную схему и ни черта не поняли. Рассказывай, что нахимичил.

Я рассказал, мне не жалко, меня всегда учили делиться передовым опытом. Даже про огибающую протрепался и про карту изоом, которые сам ещё не освоил.

— Занятно, — неопределённо цедит мыслитель, но я вижу по выражению напряжённого лица, что шарики в его кумполе перешли на мою орбиту. — Ладно, продолжай в том же духе своим способом, — разрешает, как будто это он выпустил джинна, — а Розенбаум сделает своим. Потом сравним. — Лукавит дядя, предусмотрительно отрекаясь от своего способа: я-то знаю, что Альберт всё делает по подсказке шефа. На то, чтобы что-нибудь выдумать оригинальное, у него не хватает бездремотного времени.

— Для разнообразия займись подготовкой отряда к сезону — через месяц выезд, — и без подготовки: — Да, кстати: как твоя модель, не забросил ещё? — Надо же, вспомнил! — Советую, — говорит, — продолжать, тема, вероятно, перспективная, — и добавляет, как ни в чём не бывало: — Нужна будет помощь или консультация, приходи, вместе додумаем. — Во! Рыба-прилипала! Дудки! Додумывать будем врозь.

— Хорошо, — учтиво соглашаюсь и сматываю удочки.

Подготовка к полевому сезону — дело хитрое, канительное и занимательное. Сначала надо внимательно изучить проект, в котором Трапер, ни разу не бывший в тайге на полевых работах, определил всю нашу деятельность и затраты на неё. Я проектный документ изучил и могу на память вспомнить, что в нашем отряде предполагаются четыре бригады магниторазведчиков и одна бригада электроразведчиков методом естественного поля. Магнитное поле мы собираемся наблюдать в содружестве с металлометристами по маршрутам на всей площади нового участка, сопредельного со счастливым прошлогодним, а естественное электрическое поле — по детальным профилям на небольшой площади прошлогоднего участка, где бессменный передовик производства экспедиционного масштаба нашёл хилые ореолы, которые вдруг могут оказаться месторождением, чего не должно быть, пока не обнаружатся аномалии ЕП.

На все мои бригады всего-то надо четырёх записаторов на магниторазведку, одного — в резерв и двух работяг, таскать тяжеленные катушки с проводами на ЕП, всего 7 рабочих и 6 ИТРов, так что отряд у меня самый интеллектуальный в партии.

В записаторы Шпацерман вербовал местных или заезжих девчат, бывших школьниц, щедро расписывал им прелести таёжной романтики с гитарой и песнопениями у костра, и те доверчиво клевали, не чая, как сбежать из опостылевшего дома и нарваться на таёжного героя. Были и старшеклассники на каникулах и невесть откуда взявшиеся студентики, выгнанные за неуспеваемость с 1–2 курсов и заработавшие право писать в анкетах: образование — неполное высшее.