Макар Троичанин - Кто ищет, тот всегда найдёт

— Конечно, — начал он авторитетно, и все примолкли, внимая местечковому оракулу, — предлагаемая гипотеза не более чем авантюра. Но в каждой авантюре всегда есть рациональное зерно, которое следует отделить от плевел и выращивать, но не нашими мизерными силами, а где-нибудь в научно-исследовательском институте, выделив ему для этого необходимые средства. — А он, Коган, конечно, постарается, чтобы хлебное задание попало московским друзьям. «Правильно», — поддакнул неоперившийся учёный с первого ряда. — А нам, производственникам, — продолжал Лёня, — целесообразней, чтобы ускорить поиски, не тыкаться по мелочам, ориентируясь на необоснованные идеи, а наращивать комплексные площадные исследования. Кесарю — кесарево: геофизики должны заниматься геофизикой, передавать полученные материалы геологам, а те — проверять выявленные аномалии геологическими методами. Уверяю вас — все будут довольны. — Присутствующие явно были довольны, что и выразили в дружных аплодисментах. Главное, не надо напрягаться и думать, что получится — паши да паши, да спихивай с конвейера.

— Всё это хорошо, — соглашается Антушевич, отвечающий в экспедиции за геологическую эффективность работ, — найдётся месторождение, обязательно найдутся и многочисленные первооткрыватели. А кто будет в ответе за отсутствие результата?

— Природа, — не задумываясь, определил Коган.

— То есть, бог?

И все обрадовались, найдя крайнего.

— Следуя твоей логике, что геофизикам — геофизика, — продолжает главный геолог, — возникает законная мысль об изъятии металлометрической съёмки из комплекса геофизических методов. — Все недовольно загудели. — А без металлометрии на оставшийся объём геофизики и техруки не нужны. — Загудели ещё гуще. — Кроме того, — тянул своё Игнат Осипович, — деньги нам дают на поиски, на конечный результат, а не на картирование, и подменять одно другим, имейте в виду, никто не собирается. — И я подумал, что бывают и евреи настоящими русскими.

— Дай и я что-нибудь скажу, — поднялся начальник экспедиции Сергей Иванович Ефимов. — Лопухов правильно высветил кризис в нашей общей работе, в основе которого лежит низкая поисковая эффективность собственно геофизических исследований и скатывание, в связи с этим, на лёгкий путь увеличения геохимических и бездумных площадных исследований. Идёт недопустимая подмена качества количеством. Лопухов впервые поставил проблему с головы на ноги, отстаивая разумную мысль определиться сначала с тем, что ищем, имеются ли такие возможности и как должны выглядеть геофизические результаты. Мы много говорим об этом, а он предлагает синтезировать разговоры в геолого-геофизической модели месторождений, которая представляла бы совокупность геологической и геофизической мысли, фактического материала и теоретических ожиданий. Разумно. Молодец, Коган, что воспитывает молодые рационально мыслящие кадры. — Я видел, как дёрнулась щека у молодца, мысленно оформлявшего приказ об увольнении мыслящего разумника. Но после такого замечания начальника бумагу придётся порвать. — Нашей основной задачей были и остаются поиски рудных объектов с обязательным получением конкретных конечных результатов. Мы сами должны определить, что нашли или почему не нашли. Для всего для этого разумнее геофизикам заниматься геофизикой, а нашим геологам — геохимией и геологией, увеличивая объёмы проверочных горных работ. Экономику и организацию работ оставьте нам, начальникам. Особый спрос с техруков. Им, в первую очередь, отвечать за поисковые результаты, а не за объёмы исследований, им постоянно работать над усовершенствованием комплекса методов и методики поисков, им направлять поиски.

Так я вспоминал, удобно устроившись на заднем сиденье возвращавшегося в тот вечер полупустого автобуса. Ноги вольготно вытянуты в проход, голова привольно мотается по груди, а мёрзнущий нос уютно уткнулся в овчину отворотов полушубка. Так я вспоминал, перебирая в памяти свой триумф.

На самом деле всё было намного отвратнее. Начать с того, что рассказывал я, бормоча под нос, не видя зала, путаясь, перескакивая с одного на другое и возвращаясь к ранее сказанному. Слушали плохо, переговариваясь и пересмеиваясь, не обращая внимания на потуги возомнившего о себе петушка. На редкие вопросы отвечал длинно и невнятно, плохо выстраивая фразы и вступая в споры. Пока отвечал, другие занимались своими разговорами. Выступления были снисходительными и прощающими безобидного задиру. Никто всерьёз не принимал ни меня, ни мою гипотезу, ни, тем более, модель. Всем удобно было и без них. Хорошо, что профессора не было. Окончательно всё испортил сам. Когда главный геолог, усмехаясь, спросил: вы сами-то верите в то, в чём пытаетесь убедить, верите в свои купола и воронки, верите в то, что месторождения нужно искать именно там и нигде более, я в запале и отчаяньи не нашёл ничего лучшего, как вскричать, что если бы был рудой, то отложился бы именно там. Гомерический хохот был мне окончательной оценкой.