Кэтрин Стокетт - Прислуга

Пальцы дрожат, пока я набираю номер. Отвечает белая леди.

— Селия Фут. — Потом сообщаю адрес и изо всех сил держусь, чтоб не бухнуться в обморок. — Да, мэм, очень-очень много крови… Он знает, как добираться?

Она отвечает, мол, да, разумеется, и кладет трубку.

— Приедет? — спрашивает Селия.

— Уже едет, — отвечаю я, стараясь подавить очередной приступ тошноты. Не скоро я смогу чистить этот унитаз без рвотных позывов. — Хотите кока-колы? Я принесу.

В кухне достаю из холодильника бутылку колы, возвращаюсь, ставлю бутылочку на кафельный пол и отодвигаюсь подальше от кровавого унитаза. Насколько могу, чтобы не оставлять мисс Селию в одиночестве.

— Может, переберетесь на постель, мисс Селия? Как думаете, сможете подняться?

Мисс Селия наклоняется вперед, пытается привстать. Подхожу помочь и вижу, что кровь пропитала ее халат, растеклась по голубому кафелю и местами застыла, как жидкий красный клей. Такие пятна непросто будет оттереть.

Поднимаю ее на ноги, но мисс Селия, поскользнувшись в луже крови, хватается за край унитаза, пытаясь удержаться.

— Оставьте меня… я здесь…

— Ладно, — соглашаюсь я, отступая обратно в спальню. — Доктор Тейт скоро приедет. Ему позвонили домой.

— Побудьте со мной, Минни? Пожалуйста…

Но от унитаза исходит кошмарный теплый запах. Поколебавшись, я пристраиваюсь на пороге — наполовину в ванной, наполовину в спальне. Пахнет сырым мясом, размороженным гамбургером. Разобравшись, что к чему, впадаю в панику.

— Пойдемте-ка отсюда, мисс Селия. Вам нужен свежий воздух.

— Я не могу, кровь останется на ковре… Джонни увидит. — Вены на руках мисс Селии кажутся черными под тонкой кожей. Лицо все бледнее.

— Что-то вы неважно выглядите. Выпейте-ка еще кока-колы.

Она делает глоток, вздыхает.

— Ох, Минни…

— Как давно у вас кровотечение?

— С утра, — отвечает она и начинает плакать, прикрыв локтем лицо.

— Успокойтесь, все будет хорошо.

Голос мой звучит уверенно, спокойно, но сердце при этом бешено колотится. Ну да, доктор Тейт приедет и поможет мисс Селии, но как быть с этой штукой в унитазе? Что мне с ней делать, просто смыть? А если застрянет в трубах? Нужно вынуть оттуда. Господи, как я буду это делать?

— Так много крови, — стонет она, привалившись ко мне. — Почему в этот раз так много крови?

Приподняв голову, краешком глаза кошусь на унитаз. Но тут же поспешно отвожу взгляд.

— Джонни не должен это видеть. Боже… который час?

— Без пяти три. Еще есть время.

— А что нам делать с этим?

Нам. Господь меня простит, но я не желаю иметь ничего общего с «этим».

Прикрыв глаза, произношу:

— Думаю, одна из нас должна вытащить это.

Мисс Селия поворачивает ко мне зареванное лицо:

— И куда деть?

— Наверное… — отвожу взгляд, — в помойное ведро.

— Пожалуйста, сделайте это. — И прячет голову в коленях, будто ей стыдно.

Никаких больше «мы». Теперь, значит, вы сделайте это. Вы выловите из унитаза моего мертвого ребенка.

А какой у меня выбор?

Слышу собственное жалобное поскуливание. Моя толстая задница словно прикипела к кафельному полу. С ворчанием приподнимаюсь, пытаюсь рассуждать спокойно. Бывало ведь и хуже, верно? Ничего, правда, в голову не приходит, но ведь должно же быть что-то хуже.

— Пожалуйста, — хнычет мисс Селия. — Я не могу… больше смотреть на это.

— Ладно. — Деловито киваю, будто знаю, что надо. — Я позабочусь об этом.

Так, будем практичны. Куда положу, понятно — в белое пластиковое ведерко рядом с унитазом. Потом просто выброшу. Но чем я это достану из унитаза? Руками?

А может, стоит подождать? Может… может, доктор захочет забрать это с собой! Проверим. Если удастся отвлечь мисс Селию на несколько минут, возможно, и не придется возиться с этой штукой.

— Через минутку займемся, — бодро уверяю я. — Какой срок у вас был? — Подбираюсь поближе к унитазу, не умолкая ни на миг.

— Пять месяцев?.. Не знаю. — Мисс Селия прячет лицо в полотенце. — Я принимала душ и вдруг почувствовала, как что-то тянет внизу, больно. Я присела на унитаз, а оно и выскользнуло. Как будто хотело выбраться наружу, сбежать. — И она опять рыдает, сотрясаясь всем телом.

Я осторожно опускаю крышку унитаза и усаживаюсь на пол.

— Как будто лучше умереть, чем задержаться во мне на лишнюю секунду.

— Вы же понимаете, это Божий промысел. Что-то внутри вас пошло не так, и природа все решила. В следующий раз все получится. — Но тут я вспоминаю про бутылки и чувствую, как злость начинает закипать.