Виктор Попов - Чел. Роман

«Но я же девочка», – так и хочется каждый раз возразить Чарли. Но не возражает. До поры до времени. Пока она в семье, нужно жить по ей законам. И уж если что-то и нарушать, то делать это в глубокой тайне…

Чел скидывает крэшпэд и наконец-то расстается с сумкой. С любопытством осматривается. Заметно, что его впечатляет красота места, до которой Чарли нет дела. Камень для нее – это проблема, на которую надо подняться. В ином смысле в камне нет ничего примечательного. Красиво – его преодоление. Он прекрасен, когда уже под ногами. Да, и этот момент длится недолго. На смену ему приходит следующий.

Чарли не спеша вытирает ноги и натягивает скальники. Чел обращает внимание на их в четыре раза меньше ноги размер и удивленно морщится. Чарли обводит ступню ладонями, объясняя: мол, необходима плотность. Чел понимающе кивает, но ощущение словно им самим переживаемой боли еще долго не уходит с его лица. И это последнее, что остается в памяти Чарли о нем на ближайший час. Чела она видит мельком и в какой-то дымке. Умение Чарли сосредоточиться на проблеме – одно из главных ее достоинств, отмечаемых специалистами. Злые языки, впрочем, не упустят возможность отметить в связи с этим ее глухоту. Полная тишина – самой судьбой данный ей релакс, которого, если не брать в расчет искусственные приспособления вроде наушников и беруш, лишены другие.

Почти что забыв о Челе (он всего лишь покорный и неуклюжий переносчик крэшпэда) Чарли за час с копейками не спеша проходит семь относительно несложных трасс. Три знакомых. Последовательно – 4, 5, 6. Можно сказать – разминка. Укладываются в семь минут. Разумеется, без срывов. Четыре прочих – намеченные отцом вариации старых шестерок и семерок, с выборочным табу на обычных зацепках. Усложнения в рамках семи, перевод сложности с А на С. Здесь не обходится без срывов, каждый из которых, Чарли замечает это даже сквозь защитную «дымку», вызывает панику у ее спутника. Он на автомате что-то там говорит, забывая в эмоциях, с кем имеет дело. На итоговой для этой части карьера трассе Чарли срывается дважды.

«Забилась», – объясняет происходящее она и вспоминает:

– Финальная здесь, может быть, и на 8а, – предупреждает еще в среду отец.

«Нет. В семере осталась», – понимает Чарли, спрыгнув с топа. Волевым усилием выходит из «дымки». Обнаруживает Чела по правую сторону. Не надо ни о чем спрашивать. Он по-хорошему в шоке. И не пытается скрыть. И не смог бы скрыть. Месть за вчерашнее, похоже, состоялась. А ведь впереди еще соло. А она уже сейчас – богиня. Нечто выходящее за рамки его понимания, его возможностей. Чего здесь больше – ее успешности или его природной ущербности – вопрос.

«И то и то», – решает Чарли, с наслаждением снимает скальники и разминает скрюченные пальцы ног.

«Забилась», – подтверждает она еще раз очевидное. Руки, особенно от локтя до запястья, – ноющие гири.

«Пройдет, – не сомневается Чарли. – И не такое проходило».

Время перекуса. Лучше сразу, чем задумываться об этом к вечеру. В любом случае много не поешь. Тащи потом это на себе вверх. Но совсем не есть нельзя. Слишком высоки энергозатраты.

Чарли достает из рюкзака кейс с йогуртами и смузи, пару энергетических батончиков. Предлагает один Челу. Он удивленно, с ноткой высокомерия отказывается и снимает с камня сумку. Чарли заинтригована ее содержимым и жует батончик медленнее обычного. Эту энергетическую гадость всегда так и хочется проглотить как можно быстрее. Напитки в помощь. Она вынимает из кейса первый попавшийся йогурт – черника с пророщенной пшеницей, но успевает сделать один-единственный глоток…

Чел достает из сумки три двухлитровых ланч-бокса, огромный в полведра термос, набор одноразовой посуды и… белую – не одноразовую – скатерть. При виде последней Чарли нервно кашляет. Но Чел невозмутимо расстилает скатерть на крэшпэде и один за другим вскрывает ланч-боксы. Ароматы домашней еды делают движения челюстей Чарли совсем уж фрагментарными, периодические, скорее машинальные глотки йогурта не могут отвлечь от необыкновенного натюрморта, создаваемого Челом на ее глазах…

Первыми на белоснежные тарелочки выкладываются закуски. Рулетики из баклажанов с пхали, помидоры с мягким сыром и красным базиликом, маринованные пупырчатые корнишоны и мясная нарезка в четыре вида: салями, ветчина, чорисо, хамон.

Второй бокс наполнен греческим салатом с крупной разноразмерной фетой и огромными фиолетовыми оливками. Салат заправлен какой-то умопомрачительной заправкой, бальзамический аромат которой накрывает, как кажется Чарли, весь карьер.