Виктор Попов - Чел. Роман

Чарли отворачивается от него и послушно глядит в сторону топа. Уводит взгляд чуть в сторону от черной дыры камеры и видит птицу. Какая-то желтобрюхая мелочь, похожая на синицу. Птица чирикает – догадывается Чарли – и крутится на месте, ни секунды покоя. Как и всегда Чарли пытается вообразить себе птичью песенку, и ей вдруг вспоминается та дрожь, те мурашки, которые рождались в ее теле, когда Чел пел. Чарли как можно плотнее прижимается к скале. Отцу кажется, что этот зажим – конец пути, дальше – срыв. Но он ошибается. С каждой нотой, всплывающей в памяти Чарли, ноги перестает сводить, сердце попадает в унисон с забавной маленькой птичкой, которая, сидя на вершине, поет голосом Чела…

Чарли смеется и вдруг, опустив правую руку (поначалу складывается ощущение, что она собирается в очередной раз встряхнуться), натренированным движением развязывает восьмерку и снимает с пояса страховочную беседку…

Отец замирает с поднятым вверх пальцем, наблюдая за последними манипуляциями Чарли, но только когда страховочный конец и беседка падают рядом с ним, осознает, что случилось. Откладываемое им на неопределенный срок фрисоло стартует здесь и сейчас. И ни он, и никто из почти десятка человек, находящихся на скале и рядом с Чарли не способны ей чем-либо помочь. Крик ужаса мамы, похожий на вой волчицы, потерявшей щенков, разрывает уши еще не осознавших до конца происходящего слышащих. Крик разносится по окрестностям и теряется где-то в облаках, так некстати для режиссера в эту минуту заслонивших солнце…

Вытирающий от восторга слезы «слушатель», его колючие щеки и плотные, совсем не стариковские объятья, сбивчивая и почему-то, видно на волне финального «Цирюльника», итальянская речь – без паузы переходящая в обычный английский:

– È un miracolo! Miracolo! Il ragazzo… non ho parole… 81 81 Это чудо! Чудо! Мальчик… У меня нет слов… (итал.). Why did… 82 82 Почему ты… (англ.).

– Мальчик мой, мальчик… – лепечет откуда-то, чуть ли не из алтаря, появившаяся мама.

– …Not you tell about the repertoire, and why in August… 83 83 …Не сказал о репертуаре, и почему в августе… (англ.).

– …Ты великолепен! Альберт, скажите… – толкает в бок мама совершенно онемевшего от всего происходящего Альберта.

– …I heard another one, when… 84 84 …Я слышал другое, когда… (англ.).

Взволнованный, но и по-деловому собранный, отец указывает:

– This autumn. There wasn’t any in the summer. 85 85 Это осень. Летом этого не было (англ.).

– Autumn? Are you kidding? 86 86 Осень? Ты шутишь? (англ.).

– …No jokes! We thought earlier, but prepared since September. 87 87 …Какие шутки? Думали и раньше, но готовили с сентября (англ.).

– Ты хоть понимаешь, что сейчас было? Мальчик? Понимаешь? Альберт, да что с вами?

– It’s not enough. Absolutely nothing for such things. These years. And here… Edward, are you talking about the competition? Why the contest? Your boy is ready for the stage with such a program… 88 88 Это мало. Ничтожно мало для таких вещей. Это годы. А тут… Эдуард, ты говоришь о конкурсе? Зачем конкурс? Твой мальчик уже готов к сцене с такой программой…

– I just need your advice. What do you think? 89 89 Здесь как раз нужен твой совет. Как ты считаешь? (англ.).

– Complicated… You are the parents – you decide… Anna, I’m delighted… I’m shocked… Por supuesto, el trabajo, y de nuevo el trabajo, joven… Oh, digo mi maestro en la Ciudad de México … ¿Entiendes español, muchacho? Sorry, sorry… Edward, I think the competition is unnecessary. 90 90 Сложно… Вы родители, вам решать… Анна, я восхищен, потрясен… (англ.) Конечно, работа, и еще раз работа, молодой человек… О, я говорю как мой учитель в Мехико… Ты понимаешь по-испански, мальчик? (исп.) Извини, извини… Эдуард, я думаю конкурс – лишнее (англ.).

– You think so? But he doesn’t have any in his biography… And the one that was… 91 91 Полагаешь? Но у него ни одного в биографии… А тот, что был… (англ.).

– Oh, forget this August! Edward, what competition will be evaluate nine DO? Anna, tell him! 92 92 О, забудь этот август! Эдуард, какой конкурс оценит девять до? Анна, скажите ему… (англ.).

– Эдя, он прав. К чему эти жюри? Что здесь непонятного?

– Good. Then, how and where? 93 93 Хорошо. Тогда как и куда? (англ.).

– Edward, I can, on my part promise that I will contribute and participate. Tomorrow I will call Riccardo… 94 94 Эдуард, я могу со своей стороны обещать, что буду способствовать и прямо участвовать. Завтра же я звоню Рикардо… (англ.).

Для Чела уже в этот момент становится очевидно, что его предположения оказались верны. Никто не собирается возвращать ему доступ в Сеть, и тем более отпускать. После концерта гостя семья едет не на квартиру, а за город. И, судя по всему, уже в ближайшие дни или недели, возможно еще до Нового года, Чела вывезут из страны. Обещанный патронаж «слушателя» с конкретными датами, звонками и именами дорогого стоит. Что до Чарли, то она – и это ясно окончательно – всего лишь используется как виртуальная муза, реальные встречи с которой полностью исключены. Родители слишком хорошо помнят лето и не хотят его повторения. Чарли им и помогает, и мешает одновременно. Родителям в отличие от Чела достаточно присутствия Чарли в его мыслях, а не в реальности.