Сергей Чилая - Донор

Я недоуменно повернул к говорившему голову...

- Омар не стал... - сказал бородач. - А она пусть не шляется голой...

- Ваш Омар просто нравственный идеал социалистической эпохи! среагировал я и тут до меня дошло, что эти сукины дети живы... Вот они все на веранде - толпа счастливчиков, провожающаяся нас, только что насладившихся телом чужестранки... Значит бойня, учиненная мной в домике на сваях с пятилитровой бутылью в руках, вся моя ярость и отвага. реализовались лишь в воспаленном мозгу...

Мы молча добрели до моря. Стало светать. Дождь прекратился. Она ступала, переваливаясь, как утка... Я снял с нее плащ и за руку ввел в воду. Она равнодушно выполняла команды, не замечая меня... Я медленно протянул руку к ее промежности и, нащупав скользящую под пальцами сперму, смыл ее... Потом ввел пальцы в растянутое влагалище и стал осторожно извлекать оттуда густую липкую массу, сразу исчезавшую с ладони в теплой соленой воде... Было по-прежнему ветренно и пасмурно, и далекий тростник шептал что-то, тревожно посвистывая, и я сразу вспомнил Паскаля, и его мыслящий тростник, и Тютчева:

Рассвело. Сильный шок избавил нас обоих от ненужных мучительных обсуждений: мы молча двигались в сторону Поти, до которого было километров пять... Сильно болела голова и так тошнило, что каждый деяток метров приходилось останавливаться, но рвота не приносила облегчения....

В мозгу медленно и болезненно шевелились обрывки мыслей, которые кто-то сразу затаптывал, но постепенно они оформились в привычные словесные образы, вселившие в меня ужас и отчаяние и ни с чем не сравнимое унижение, сильнее всего требовавшее реванша.

"Утренним поездом из Сочи в Батуми прибывает мама, - ярко промелькнуло в мозгу. - Мы должны добраться до Батуми и она возьмет на себя заботу о нас с чужестранкой... Она гинеколог", - это была еще одна конкретная и очень глубокая мысль...

Нас кто-то подвез до порта. Незнакомые люди, их было несколько на причале, дали деньги на билеты... Их хватило и на бутылку коньяка. Я написал на клочке бумаги телефоны, которые вспоминал мучительно долго. Мы сели в "Ракету" на верхнюю палубу, где от сильного шума нельзя было говорить, и принялись за коньяк.

Она начала выходить из шока, когда в бутылке осталось чуть меньше половины. Она по-прежнему молчала и не смотрела мне в лицо, но ее голова прислонилась к плечу, а ближняя рука крепко обхватила мое бедро. Позже я почувствовал, что плечу стало горячо. Это она заплакала, наконец...

С гинекологией чужеземки все обошлось. Моя мама очень хороший врач... О событиях той страшной ночи мы не вспоминали никогда. Мне казалось, что Даррел и не помнила почти ничего из случившегося или гнала от себя воспоминания... Через неделю мы вернулись в Тбилиси. Я познакомил ее с Полом. Тот пришел в восторг и несколько дней таскал нас по тбилисским кабаком и пригородным харчевням...

- Пол! - сказал я, когда отправил Даррел в Ригу. - С нами приключилась беда в Поти...

Пол внимательно посмотрел на меня:

- Говори, Боринька!

Не м-могу, Пол! - сказал я и заплакал беззвучно, и крупные слезы застучали по тарелке дождем. - Может, было бы лучше, если б они нас убили.

- Говори, что случилось! На тебя смотрят...

Я выложил ему все. Даже то, как затащил ее в море, чтоб отмыть от чужой спермы.

Утром следующего дня на машине Пола мы поехали в Поти. За нами увязалась Кэтино.

- Зачем она нам, Пол? - спросил я.

- Не знаю... Посмотрим.

В моей теннисной сумке лежало Полово ружье с десятком патронов. Пистолет Пол заткнул за пояс... По дороге мы заехали в Полову деревню. Нас накормили и приставили двух молодых грузин, которые забросили в багажник своей "Нивы" охотничьи ружья и отправились следом за нами.

"Будто на охоту собрались,"- подумал я

Мы добрались в Поти к вечеру. Стояла жара и пляж был полон. Я увидел домик на сваях и сердце заколотилось, болея. Я почувствовал, что плыву:

- Что-то плохо мне, Пол...

- Возьми бинокль, Боринька, и смотри! - Сказал Пол строго и протянул старый морской бинокль.

Я поднес бинокль к глазам, стараясь потными трясущимися руками удержать и настроить его, и не смог.

- Хорошо! - резюмировал Пол. - Подождем, пока стемнеет, и пошлем к ним Кэтино... Опиши их, чтоб она могла узнать...

Когда Кэтино вернулась, стало совсем темно.

- Их там двое. Светлого парня с длинными волосами нет, - отчиталась она. - Я спросила, нет ли у них аспирина?

- Ты просто Мата Хари, д-дорогуша! - заметил я. - П-пойдешь на п-повышение в КГБ?