Сергей Чилая - Донор

- In that case what are you doing in the ladies room?! - Победоносно закончила дама, и я, поняв свою ошибку, бросился к выходу, продираясь сквозь толпу хохочущих иностранок.

- Что вы дэлали здэсь, Боорыс? - Спокойно спросила Даррел, даже не подумав улыбнуться.

"Я сейчас умру под дверью женского туалета гостиницы "Националь" от любви к ней", - подумал я, садясь на пол.

Когда, вернувшись, я рассказал Кузьме, как сильно влюблен в Даррел, он посерьезнел и молвил строго:

- Давно пора жениться на ней, не то совсемохуеешьРыжий!

Через месяц, в конце декабря, я прилетел в Ригу, чтоб жениться. После свадьбы мы несколько дней пожили в Таллине, обедая в гостиничном гриле, где каждый раз заказывали жареную куру и миндаль. Виски мы приносили с собой.

Внешне в моей жизни ничего не изменилось. Она по-прежнему жила и работала в Риге, а я дважды в месяц прилетал к ней на выходные. Она перебралась в Тбилиси только через год, когда родился первый сын...

Тогда я еще не знал, что брак - кара за любовь...

Глава 9. Эффекты Этери

Через несколько лет, когда я понял, что опять влюбился, было поздно предпринимать что-либо. Поздно не потому, что я пытался кричать вслед уходящему поезду... Новое чувство так сильно завладело мной, потеснив любовь к Даррел, сыновьям, хирургии, подавив привычные обязанности, привязанности, привычки и инстинкты, что, казалось, я и не собирался бежать за поездом, а просто лежу на рельсах и жду его с наслаждением...

Теперь я понимаю, что с таким же успехом мог влюбиться в вид из окна дорогой гостиницы или двухэтажный автобус, застрявший на перекрестке. Пылкая влюбленность пятидесятилетнего профессора, потерявшего голову... и не только, как перешептывалась по углам лабораторная публика, не вызывала у Этери адекватной реакции, которой так не хватало мне. Загадочно улыбаясь, она выслушивала мои любовные признания и старательно отвечала на сексуальные притязания, но ни разу не сказала, что влюблена...

Она часами просиживала в моем кабинете, облокотившись на спинку старинного стула, глядя на меня и покачивая ногой такой совершенной формы, что не терпелось поскорее залезть под эти немыслимые юбки из мешковины всегда пастельных тонов, чтобы посмотреть, так ли совершенна эта нога там, где она крепится к тазу. И даже добравшись до этого места, и убедившись, что нога по-прежнему прекрасна, и погрузавшись в плоть, отдававшую всю себя целиком, и затем корчась вместе в судорогах сладостного оргазма, я постоянно анализировал действия молодой женщины, почти девочки, ни на минуту не забывая, что не могу не только сформулировать, но даже понять характер ее чувств и отношений к себе...

В присутствии Этери лабораторные датчики могли воспроизводить изменения в напряжении газов сердца без калибровки. Мне казалось, что вместо кислородных датчиков, на которые пожилые и талантливые физико-химики лаборатории потратили несколько лет беспрерывного труда, она могла использовать обычные пуговицы, которые работали бы не хуже... Эта мысль так крепко засела во мне, что в одной из книг, посвященных мониторингу Ро2 в кардиохирургии, я попросил художника нарисовать на обложке изолированное сердце с пришитыми к его поверхности пуговицами от нижнего солдатского белья.

Уже после того, как книга с пуговицами вышла в свет, мы проводили в Лаборатории один из экспериментов по одновременной регистрации напряжения кислорода и углекислого газа в ткани консервируемого сердца.

Видимо, день был выбран неудачно, потому что все не ладилось: шли наводки, датчики капризничали, публика нервничала и, как принято в таких случаях, искала виноватого.

- Где Этери? - спросил я, ощутив за спиной непривычную пустоту. Почему ее нет ? Или она опять отправилась на чертов ядерный реактор?

- Она звонила и сказала, что опоздает, - сказала Кэтино, копаясь вместе с физико-химиками во внутренностях двух открытых настеж регистраторов неподалеку от операционного стола.

Я не успел ответить: в операционную вошла Этери, и я напустился на нее, вымещая все неудачи сегодняшнего дня:

- Надеюсь, ты понимаешь, Honey, что мы все пока живем при социализме и с-система, которая многим здесь не по нраву, налагает на нас определенные обязательства не только друг перед другом, но также перед лабораторией, приютившей тебя и регулярно выплачивающей жалованье.

- Не надо про жалованье, БД! - сказал Грегори. - Вы даже не знаете, сколько платите ей.

- Что з-значит "не надо"? - раздраженно спросил я. - Кто здесь командует п-парадом? П-поглядите в рану. У вас кровит миокард под датчиком, а я удивляюсь, что вместо г-газа он мерит т-температуру.