Пол Теру - Отель «Гонолулу»

Еще в аэропорту они отпускали шуточки, мол, только теперь устроили медовый месяц, а до сих пор дела мешали. Брак они зарегистрировали три месяца тому назад в Кармеле — этот городок привлек их своим кукольным очарованием, к тому же оттуда было нетрудно добраться до клиента Дейва, проживавшего в Монтерее, и до компании высоких технологий в Солнечной долине, которую Элисон собиралась на следующий день после бракосочетания оценить перед продажей. Подготовка к свадьбе стоила такого напряжения всех сил — Элисон прямо-таки готова была отказаться в последний момент, — что медовый месяц разумнее было отложить. Неделя в гостинице «Гонолулу» — самое оно. Я разместил их в номере подороже — в малом люксе — и послал им корзину фруктов. Начав меня благодарить, молодожены тут же перескочили на другой свой успех: как удачно они расплатились за перелет.

— Мы накопили мили.

— Занятное местечко, — отзывалась Элисон о моей гостинице, а Дейв добавлял, что терпеть не может претенциозные пляжные отели.

— Это место имеет свое лицо, — говорили они.

Из всех комплиментов я понял одно: наш отель оказался дешевле других. И что это еще за «свое лицо»? Они имеют в виду необходимость ремонта или, по крайней мере, свежей покраски?

Я не стал рассказывать им, как управляющий «Кодамы», соседнего с нами отеля, выпрыгнул в первый день Рождества из окна на глазах у весьма словоохотливых постояльцев нашего полулюкса, который теперь нелегко было сдать. Вместо этого я сказал:

— Люди нынче полюбили комфорт.

— Все эти роскошные места весьма переоценивают, — заявил Дейв.

Дейв был красивый молодой человек лет тридцати двух. Элисон, вероятно, несколько старше; она бралась решать все сама, ни в чем не уступала и прямо-таки ни минуты не могла потратить впустую. Да и с лица она несколько спала, что тоже свидетельствовало о возрасте. Элисон сохранила в браке свою девичью фамилию Фурман — еще один признак решительности и склонности доминировать. Фамилия Дейва была Уомэк. Для служащих гостиницы разные фамилии супругов обернулись дополнительной морокой: Элисон и Дейв расплачивались по счету отдельно, каждый своей кредитной карточкой, они оставили у портье оба имени, чтобы не упустить звонки или сообщения по факсу.

— Можно заниматься делами и в медовый месяц.

Я стоял к ним спиной и не понял, кто из молодоженов произнес эту фразу. Дейв служил в крупной бухгалтерской компании в Сан-Франциско, Элисон с каким-то воинственным пылом занималась компьютерами. Узнав, что у меня нет собственного веб-сайта, она негодующе фыркнула.

Правда, Элисон могла бы понять нашу отсталость с точки зрения экономии. Увидев ее шляпу, Бадди Хамстра громко заявил:

— Когда-нибудь они снова войдут в моду.

Догадываясь, что Элисон это слышала, я поспешил сделать ей неуклюжий комплимент.

— Выписала по каталогу, — откликнулась она. Она надевала эту шляпу, отправляясь с Дейвом в «Потерянный рай».

— Славное местечко, — приговаривали оба. Эта парочка ни разу не пропустила наш «счастливый час», один из самых популярных в Вайкики, тем более что бармены — серфингист Трей и беженец Трэн — наливали от души. Дейв и Элисон охотно возились с Роз.

— Папа, я печатала на компьютере Элисон, — похвасталась Роз.

— Не могу поверить, что эта девочка не подключена, — сказала мне Элисон.

— Ей шесть лет, и она уже умеет читать, — возразил я.

— Она ничего не смыслит в компьютерах, это хуже безграмотности. К тому же школа может приобрести программное обеспечение с большой скидкой.

Не прошло и трех дней медового месяца, как Дейву начали поступать сообщения по факсу. Целая пачка документов, ее даже не удалось подсунуть под дверь. Что-то произошло, счетовода отзывали в Сиэтл. Дейв спешно улетел. Элисон не обиделась:

— Я знала, что выхожу замуж за работающего человека. Если бы вызвали меня, Дейв сказал бы мне: «Поезжай!»

Оставшись одна, Элисон не изменила своих привычек: по-прежнему завтракала в буфете, ланч ела на берегу, являлась к началу «счастливого часа» в «Потерянный рай», а потом мы ее почти не видели. Как и следовало ожидать, в первый же вечер после отъезда Дейва в баре вокруг нее начали увиваться одинокие мужчины, в том числе и очарованный ею бармен Трей — приблизительно того же возраста, что и Дейв Уомэк. Я обычно не делал замечаний, только присматривал. На террасе играл джаз-банд Трея, «Кроткие», его подружка уехала на соседний остров навестить родственников. Элисон сказала Трею, что ее мужа вызвали домой по срочному делу, и Трей заметил: