Александр Анянов: Рожденные ползать

— Так, «Зарница» для взрослых только началась, а уже появились первые жертвы, — мрачно отмечает Борзоконь.

— Причем здесь «Зарница»? Это все из-за того, что человек с бабами связался. Видал, как колечко это мужикам кости ломает? — как обычно категоричен во всем, что касалось женщин, убежденный холостяк Петров.

— Эх, темный ты Женька! — возражает ему капитан. — Да как же в хозяйстве без бабы? Они иногда очень полезные бывают. Опять, же родной человек под боком.

— Что ты болтаешь, Дед? Какой тебе жена родной человек? Я понимаю, там, мать, отец. Брат, в конце концов. А жена, она сегодня одна, завтра другая, — не соглашается с ветераном Панин.

— Темный? А ты, Дед, фонариком на меня посвети, — весело огрызнулся Петров. — Вон, ты лучше послушай, что бригадир тебе говорит. А пользу от женщины и помимо брака можно поиметь. Вон, я их как перчатки меняю. Завидуйте!

— Ну, я еще, возможно, и позавидую, — ухмыльнулся старший техник. — А вот Дед, наверное, уже не может ничего. Не расстраивай человека.

— Ни хрена вы оба не понимаете, — похоже, что Борзоконь и не собирался никому завидовать. — Да если хотите знать, то настоящая жизнь у мужика наступает только в том возрасте, когда бабы ему становятся по-барабану. Тогда, они свою власть над ним теряют и — все! Живи в свое удовольствие. Жена требует купить ей обновку, а ты ей — от винта! И любые угрозы, вроде: «вот, ты меня сегодня ночью чего-нибудь попроси!» уже не действуют. Эх, столько времени появляется, чтобы с друзьями в картишки перекинуться или с удочкой на бережку посидеть.

Мы с Юрой переглянулись, но не успели вступить в дискуссию по этому животрепещущему вопросу — машина остановилась.

— Все, приехали, панове, — Панин прослужил два года в Польше и теперь любил время от времени вставлять, выученные у демократов слова. — Выгружайтесь. Сейчас всем сексом придется заниматься, и тем, кто любит и тем, кто не любит, и даже тем, кто уже ничего не может.

Мы покидаем кузов. Освещенные неярким светом фонарей, расположенных вдоль рулежной дорожки, из темноты, словно огромные курганы, вырисовываются громады укрытий нашего звена.

— Командир, что с БК делать будем? — обращается к Панину Дед. — Народу не хватает. Я свой пупок рвать, не намерен! Мне скоро на пенсию, извини.

Оружие, которое полагалось подвешивать на самолеты по тревоге, называлось первым боекомплектом, или просто — «БК». Для наших самолетов это были ракеты с телевизионными головками наведения. Механических подъемников для них, в полку отродясь никто не видел, и вешали их обычно вручную. Существовал даже неофициальный норматив: восемь офицеров или десять солдат на одну ракету. Повесить же впятером 400-кг «дуру» было нереально.

— Дед, не задавай глупых вопросов! — старший техник раздраженно машет рукой в сторону укрытий. — Открывай ворота. Готовим самолеты по полной программе, а там, глядишь, и бойцы подтянутся. Тогда и вешать начнем.

Подскакиваю к своему укрытию. Всовываю короткий ломик в щель между створками, закрывающими вход. Отжимаю крючок накидного замка и, многотонные бетонные створки разъезжаются в разные стороны по направляющим рельсам. Включаю свет. В центре укрытия, под высоким арочным сводом, стоит зачехленный самолет. Это истребитель-бомбардировщик Миг-27К с бортовым номером «20». Его фюзеляж разрисован зелено-коричневыми камуфляжными разводами.

Быстро сворачиваю чехол и сбрасываю его на землю. Отсоединяю от передних колес буксировочное водило, приставляю к кабине стремянку и начинаю подготовку самолета к вылету.

Внезапно снаружи раздается шум подъезжающего автомобиля. К входу в мое укрытие подкатывает автобус. Из него выпрыгивают пять темных силуэтов и машина уезжает. Приехавшие подходят ближе к свету и, я вижу, что это летчики нашей эскадрильи. К моему удивлению, пилоты не в летной, а в повседневной офицерской форме. Самый старший из них это майор Чернов — начальник штаба. Вслед за ними, из темноты, как призраки появляются Дед, Женька и Гусько, во главе с Паниным.

— Товарищ майор, а вы чего здесь? — обращается к Чернову Панин.

— Ракеты приехали помогать вешать. Только давай бегом! Нам еще переодеваться, — отвечает тот.

Техники переглянулись. Чтобы летчики — белая кость ВВС, пачкали руки об авиационное вооружение, такое бывало только в крайних случаях. Однако удивляться было некогда. Мы сняли первую ракету с ложемента, закрепленного на стенке укрытия и, подтащили к самолету.