Джонатан Троппер - Книга Джо

Я смотрю на Брэда:

— То есть ты работаешь у Дугана.

— Работаю, — отвечает он с вызовом.

— Наверное, его не очень порадовала моя книжка.

— Ты так думаешь?

— Да и жену, наверное, тоже.

— Похоже на то.

— Прости, — говорю я Брэду, хотя не уверен, что чувствую за собой вину. — Наверное, тебе не очень-то легко было работать, когда книга вышла.

— Он меня не винил, — спокойно отвечает Брэд. Потом, глядя мне прямо в глаза, добавляет: — Почти никто меня не винил.

— Вот и хорошо, — говорю я, вставая. — Ты доел?

— Да. Но ты же сэндвич почти не тронул!

— У него вкус шоколадного коктейля, — отвечаю я.

Память никогда не делает поправку на время. Хотя мне прекрасно известно, что Джареду, моему племяннику, теперь восемнадцать лет, представляю я его все тем же испуганным четырнадцатилетним подростком, каким я видел его в последний раз в своей квартире несколько лет назад. Поэтому, когда я натыкаюсь на него в гостиной своего отца, где он в одних трусах кувыркается на диване в объятиях девицы в той же степени раздетости, я поражаюсь вдвойне. Девчонка, услышав, что я вхожу в комнату, пронзительно визжит и неуклюже ныряет за диван, а Джаред инстинктивно хватает с пола гору скомканной одежды и наваливает ее себе на колени.

— Черт, простите, — говорю я, разворачиваюсь на ходу и быстро выхожу из комнаты. Похоже, у меня судьба такая: постоянно прерывать своих родственников во время секса. Какой-то прямо шаблон закладывается, надо бы изучить при случае: наблюдение за сексом вместо секса. Вечная подружка невесты и так далее.

— Отлично, — говорит Джаред, и тут я понимаю, что он обращается к девчонке за диваном. — Это не отец.

Через минуту он уже выходит ко мне в холл, натягивая на ходу джинсы.

— Привет, дядя Джо, — говорит он. — Как дела?

Дожили, уже возбужденные голые юнцы называют меня дядей!

— Не так хорошо, как твои, наверное, — отвечаю я.

Он фыркает, одной рукой как ни в чем не бывало застегивает ширинку, затем выпрямляется и смотрит на меня. Джаред заметно вырос, теперь в нем не меньше метра восьмидесяти, худой и широкоплечий, как отец. Он заправляет длинные темные волосы за уши, мочки которых изуродованы бесчисленными золотыми и серебряными колечками и гвоздиками. Глядя на сережки и на пучок волос под нижней губой, я сразу понимаю, что приводит Брэда в тихое отчаяние.

— Прости, — говорю я. — Я не думал, что тут кто-то будет.

Джаред проводит рукой по волосам и пожимает плечами:

— Ну, мы ничего, мы просто…

— Да-да.

— Я думал, отец пришел, — говорит он. — Меня бы тогда по полной отымели!

— Мне оттуда показалось, что через пять минут тебя бы и так отымели по полной.

Джаред улыбается. Он какой-то очень естественный, ненапряженный. Говорит коротко, мягко, в нем чувствуется ум. Не заметно никаких внешних признаков злости, как у многих подростков, размахивающих огромным списком того, что они хотят доказать миру. Проглядывает только некое подспудное беспокойство, обычное для этого возраста, — в том, например, как его взгляд блуждает по мне, ни на секунду не останавливаясь.

— Ну, ты не в обиде?

— Какой настоящий американский подросток устоит перед соблазном пустого дома! — отвечаю я. — Это, можно сказать, твой долг перед родиной — привести сюда подружку.

Я вешаю сумку на перила, как делал уже миллион раз за целую вечность до этого. От этого действия, абсолютно рефлекторного, в животе у меня щекочет, и на какую-то долю мгновения я ощущаю запах детства.

— Что с твоей рубашкой? — спрашивает Джаред.

— Одна женщина коктейль на меня вылила.

Мой племянничек ухмыляется:

— Девчонки!

— Этой девчонке было за шестьдесят.

— А зачем она так сделала?

— Были у нее причины.

— Слушай, — говорит он, рассеянно поглаживая литые мышцы на животе. — Мне очень понравилась твоя книга.

Я поднимаю брови:

— Ну, тогда в этом городе ты в меньшинстве.

— В этом городе вообще грамотные люди в меньшинстве, — отвечает он.

Пожалуй, неожиданный ответ для того, кто минуту назад развлекался с девчонкой, которая до сих пор прячется, голая и дрожащая, за диваном в гостиной. Джаред не так прост. Как по сигналу, девчонка выходит из укрытия, симпатичная и нарядная, как с рекламы фирмы «Гэп»: сине-зеленый полосатый джемпер, джинсы, бедер практически нет и прекрасная грудь старшеклассницы — небольшая, но привлекающая внимание своей свежестью, как пара игривых щенков.