Ладно, пора просыпаться, решила я, отстегивая от себя ненужные мысли, воспоминания и эмоции. Самое трудное — оторвать голову от того, что служит на этот раз подушкой, и заставить тело принять вертикальное положение. Выполнив эти сложнейшие гимнастические упражнения, я плавно потекла на кухню.
Как и предполагалось: Абрек, Красавчик, Леший и Патрик. И Нетти, свеженькая и чистенькая, словно и не носилась с нами вчера два часа под проливным дождем.
— Неправда, дело не в самих наркотиках, а в подсознании, в сути человека. Героин или та же 'травка' — просто ключики к разным дверям в мозгу, а что скрывается за этими дверями? У всех разное!
Абрек говорил как всегда горячо и громко. Его голос, отражаясь от разрисованных стен, болью отдавался в не отошедших еще от теплоты сна барабанных перепонках.
— Но почему тогда бывают одинаковые ощущения или глюки? — Реплики Патрика куда более спокойные и негромкие.
— Чаще всего это связано с тем, что люди делятся друг с другом своими ощущениями. И когда один говорит, что видит, к примеру, дырку в стене, то все остальные тоже хотят увидеть это, и услужливый мозг тут же подбирает и подсовывает нужную картинку.
— Не знаю, как 'герыч', слава богу, не пробовала и не буду пробовать, но вот под грибами очень хорошо видно человека, — вступила в разговор Нетти. — 'Тело внутрь ушло, а души, как озими всхожи, были снаружи…' Я за своим МЧ однажды наблюдала. Уверенный в себе, сильный, накачанный мальчик — днем. А ночью, скушав штук двадцать 'элэсдешек', иной совсем. Сила, уверенность в себе — это маски, а в глубине подсознания лежит огромный, свернувшийся клубком шипящих змей, страх. —
Под грибами все ловят 'измены', - заметил Красавчик.
— Отчего же? Мне, например, доводилось испытывать только приятные ощущения, — она улыбнулась не без кокетства. — Впрочем, да, многие ловят. Но слишком силен был контраст: мальчик в обычном состоянии и он же под грибами — два разных человека. Он боялся панически, но вот чего: удара в спину? Предательства? Смерти?.. Я рассталась с ним спустя пару дней из-за этого.
— Ну и дура! — Абрек, как обычно, не церемонится в определениях. — Мало ли что у кого в подсознании. Мне вот иногда сдается, что у меня там какое-нибудь тартарское чудовище притаилось. Какой-нибудь сторукий гекатохойнер. Но это ж не значит, что я плохой человек и со мной рвать надо.
— Брейки, передай мне, пожалуйста, сигарету, — я вклинилась своим заспанным вялым голосом в его торопливый бас.
— Подойди да возьми. Кстати, с добрым утром, Росси! Как спалось?
— А как мне могло спаться между двумя такими девушками? Конечно же, изумительно.
Я кокетливо повела плечами, подмигнула Нетти: мол, нам, старым лесбиянкам, никакие окружающие условия не помеха, и, гордо покачивая бедрами, прошествовала к подоконнику.
— Да уж, наверняка изумительно! — фыркнул Леший. — Спал я и с одной, и со второй на одной кровати. Вижи лягается, а Нетти сопит во сне, как дикий злобный зверек.
— Я — соплю?!!
— Когда это ты спал с моей девушкой?!
Нетти и Абрек завопили одновременно. Абрек сдвинул брови в притворном гневе. (Леший — не тот человек, на кого он может, при каких бы то ни было обстоятельствах, серьезно злиться.)
— Я спал не с твоей девушкой, она просто под боком лежала и периодически пинала меня.
— Наверняка ты ее грязно домагивался, вот она и отбрыкивалась, как могла!
— Я слышу, тут разговор про меня зашел!
В кухню вплыла Вижи. Заспанная, взлохмаченная, в мятой футболке, с розовыми отлежалостями от подушки на детской щеке.
— А вы в курсе, что обсуждение человека без присутствия оного есть сплетничество в наимерзейшей своей ипостаси?
— Вижи, солнце!
Абрек ринулся к ней, но она увернулась от его лап, желая продолжить свой изобличительный монолог. Но мне не дано было его услышать. В этот момент я пыталась взобраться на широкий подоконник, чтобы с его неприступной вышины рассматривать окружающих с гордым прищуром и лениво-благосклонной улыбкой. И тут-то меня накрыло. Легкое покалывание в левом виске переросло в волну кромешной боли. Последнее воспоминание: лежа на полу, я пытаюсь свернуться клубочком, чтобы спрятать огромную, взрывающуюся огнем голову между коленей. В голове звучат разросшиеся, объемные, жарко-малиновые строки Абрека, произносимые почему-то спокойным голосом Спутника:
Как научиться не мешать вам жить
и не стонать во сне так жалобно и громко…
Потом я, видимо, потеряла сознание.
Читать дальше