Пётр Межирицкий - Тоска по Лондону

Глубокой ночью, после бала, остались одни. Сосо сказал:

— О победе сделаем фильмы. В них представим всех, кто внес вклад в дело разгрома врага. И тебя, Шалва, я ценю твой вклад.

— И позволишь отобразить наши отношения в том виде, в каком они были?

— Это дело сценариста. Творческий процесс — дело тонкое, мы в это не вмешиваемся. О Сталинграде сценарий поручим написать очень талантливому человеку. Чувство меры имеет. А музыку этому… который «Алексанрд Невский»…

— Может, тому который «Широка страна моя родная»?

— Нэт, — сказал он, — музыку паручым Араму Хачатарьяну. Он очын хароший кампазытор, Арам, хоть и армян, талантылывый, панимаэш, только мыня нэ очын лубыт. Лубыт, но нэ очын. Зато музыку напышэт атылычную и палучыт за ные Сталынскую пырэмию пэрвой сытэпэни, панимаешь…

— Скучно тебе, Сосо. Не людская у тебя жизнь. Все желания исполнимы. Победа. А дальше? Мировое господство? Неизбежно по логике событий. А потом? Скучно!

— Скучно, Шалва. Шисдисат пять мине било в сорок чытвортом, война… Значит, юбилей сыпаравлять будэм в сорок дивьятом. Пэрэдставлаэшь пишьност? Очэн будэт пишьно! Рэчи, адырыса, пырывэтствыя, дэлэгацыи… Скучать буду ужжжжжяяяясна! Что дэлать, надо, Шалва, надо…

— Я тебя о мировом господстве спрашиваю. Достигнешь, а потом? Умирать все равно придется.

— Это ми изчо пасмотрым, Шалва, это ми изчо паглядым! У миня целый институт Богомольца над бессмертием работает… Куда ты? Обожди, Шалва, мы с тобой такие старые друзья, уже никого не осталось, кто знал бы меня так давно. Я тебя нежно люблю, а ты всегда такой надутый, Шалва, распротак твою мать, разве это по-товарищески?

— Уже давно истекли две недели, что ты дал на поиски Гения. У тебя был шанс исправить хоть одно злое дело…

— Потеряли Гения, Шалва.

— Убили???

— Кто сказал — убили? Найти не могут. Большое, понимаешь, хозяйство — все эти люди на исправлении. Но это ничего, Шалва…

— Да… Ну, да, конечно. Это ничего. Это пустяки. Бабы нарожают новых гениев. Пенсне ты, конечно, не накажешь…

— Как можно, моя правая рука. Разве можно свою правую руку расстрелять?

Победитель. Юморист. И вечно со словом расстрел.

— От меня помощи больше не жди.

Смеется.

— Твоя помощь больше не нужна, Шалва. Помнишь, ты однажды выразил желание судить меня. Дела на фронте шли у нас не очень хорошо, на игры не было времени. Теперь и развлечься можно, дела окончены. Интересно, понимаешь, суд истории представить, каким потомки Сталина судить будут. Почему такой процесс не провести — история Сталина судит? Согласен, Шалва, в трибунале председательствовать? Двое нас, ты и я.

— Тебя надо судить тройкой.

— Глупый ты. Я великим деятелем истории стал. Меня даже ненавидящие гением называть будут. Гением зла, но гением.

— Гений — не для зля определение…

— Детали! Моя воля самые большие армии всех времен и народов двигала. Не хочешь самого большого в истории судить? Только правдивые показания давать обещаю.

— Вот уж чего не нужно, так это твоих показаний. Я свидетель. О том, какое место тебе отведено в истории, мы с тобой не узнаем. Но не это меня занимает, а та бессмысленная петля, в какую вы народы Российской империи вовлекли. У меня тут достаточно времени было последние два года. И материал оказался под рукой. Неужто все услышать хочешь?

— Всего я сам не знаю, Шалва. Специально старался не знать. А кто знал, к тем принимал меры…

— Помню, как к Рамзаю. Но и покойники свидетельствуют. У тебя прекрасная библиотека оказалась. Конечно, корифеями твоими большая работа проделана, многое переписано, перепрятано, перекручено. Но истину установить можно.

— И-и-и-и-и — например?..

— Плеханов. Сам знаешь, над вами как пик над кротовыми кучами высился. В осуждение этого гиганта вы оставили в его биографии, что он был против переворота. Не скрыли, что умер в Финляндии после того, как вы власть узурпировали…

— С Финляндией недоглядели…

— Плеханов помог мне сформулировать главный пункт обвинения против Ульянова и всей шайки: Захват власти и установление диктатуры без намерения использовать захваченную власть в интересах населения страны. Вы совершили величайший обман в истории. Лозунг «Мир народам!» принес кровопролитнейшую Гражданскую войну, в ней потерпели поражение и аристократия, и народ, потерявшие лучших сынов и дочерей. В войне погибли моральные ценности и побежденных и победителей, а на смену пришла мораль люмпенов, она еще сыграет свою роковую роль…