Джулия Уолтон - Слова на стене

Доза 4 мг. Доза увеличена.

13 февраля 2013 года

Вы не задаете мне много вопросов насчет других моих врачей. Тех, из совета специалистов, которые испытывают лекарство. Наверное, вы ничего не спрашиваете про них, потому что не хотите напоминать мне о том, что лекарство все же является экспериментальным. И единственная причина, по которой я его принимаю, – это то, что у Пола есть друг – доктор, который знал об исследованиях и помог устроить меня в проект. Или, может, вам не нравится даже думать о том, что мной занимаются еще и другие врачи, потому что вы считаете, что я уникальный экземпляр, и вам бы не понравилось видеть, что я отлично себя чувствую, принимая чьи-то таблетки, старый вы пень. После всего того, что мы прошли вместе с вами, вы все еще боитесь, что я брошу вас и променяю на кого-нибудь помоложе и посимпатичнее.

Я вас успокою. Врачи из совета специалистов все старые. Правда, у них имеется целая армия молоденьких интернов. Да-да, иногда я встречаюсь и с другими участниками проекта в коридорах, когда туда меня отводит мама, но это конечно же не то место, где я могу с кем-то подружиться. Я помню, как вы говорили, что мне, может быть, даже полезно пообщаться с теми, кто принимает то же самое лекарство, что и я. Но я не думаю, что это может мне как-то помочь. Я не хочу говорить с теми, у кого имеются такие же проблемы, как у меня. Я же не смогу им помочь. Я сам сумасшедший.

Врачи задают мне самые разные вопросы, начиная с популярного «Как ты себя чувствуешь?» до вводящего в ступор «Не вызывает ли лекарство каких-либо осложнений в половых отношениях?».

– Но я не занимаюсь сексом.

– А как насчет мастурбации?

– Нет. Все в порядке.

– Отлично.

Да, приятно сознавать, что, даже принимая лекарство, я могу заниматься мастурбацией как следует. И врачи, похоже, благодарны мне и за такую информацию.

Вообще-то они довольны всеми результатами. Начать с того, что я был таким крутым психом, что они довольны хотя бы тем, что лекарство сильно изменило меня и позволило жить относительно нормальной жизнью. Они поздравляли друг друга с успехом нового лекарства, с успехом проведенных исследований и с собственной гениальностью. Я не возражал, потому что мне это пошло во благо. Но прошло время, и они стали высказываться, как последние уроды. Если ты умный, тебе не надо напоминать окружающим про это каждые пять секунд. Иначе кто-нибудь захочет прибить вас.

Я знаю, что экспериментальное лечение применяют к тем, у кого не остается другого выбора. Вы знаете, конечно, и о том, что я случайно попал в данный проект. Это все записано в моих анкетах.

Вы должны понимать, что я был болен. Причем это не обычная шизофрения, как бывает у людей, про которых говорят «больной на голову». У меня началась лихорадка. Я буквально весь горел. В моих глазницах собирались крохотные лужицы пота, и я чувствовал, как влага давит мне на веки. Помню, я был дезориентирован, то есть у меня возникло чувство, будто я не могу удерживать равновесие. Это случилось как раз в тот момент, когда я увидел, как она ползет под тумбочкой на кухне. Большая зеленая змея, которая, как я тогда подумал, появилась здесь с нашего заднего дворика. Я прыгнул на стол.

Потом схватил мамины кухонные ножницы и принялся вонзать их в ее извивающийся хвост, попадая лезвием по плиткам кафельного пола. Она бросилась вперед, и тогда я с размаху всадил ножницы в то, что посчитал ее телом.

Мама обнаружила меня в луже моей собственной крови. Из моего бедра торчали кухонные ножницы. Я даже не помню, как это сделал. Иногда мне кажется, что я помню оглушительную боль и громкий треск черепа, раздавшийся в тот момент, когда моя голова коснулась пола. Но и змею я тоже помню. Поэтому я не доверяю собственной памяти.

Это случилось уже после того, как меня забрали из школы. Когда я просидел дома уже полгода. Я не мог ничего делать, даже шевелиться. Тогда даже Ребекка не улыбалась. И определенно не вертелась и не выкидывала трюков. Мы накрывались одеялом и без конца смотрели «Аватар. Последний маг воздуха».

У меня была действительно жуткая реакция на первые препараты, которые на мне испытывали. После одного из них меня отправили в больницу с болями в груди. Тогда я даже не был уверен, смогу ли жить дальше. Я все время злился. Обычно я делал то, что говорили мне голоса, потому что хотел, чтобы они замолчали. Я хотел закончить все это и понимал, что самый простой способ заставить что-то случиться – это взять да и сделать это самому. Дать себе пощечину. Ущипнуть. Бежать и не прекращать бега.