Леонид Лебедев - Почти книга для почти людей

Была у слона хрустальная мечта станцевать в посудной лавке.

Высшей ценностью на Земле является человеческая жизнь. За это и убить не жалко.

Всё, что ни скажешь, плагиат. Всё, что не скажешь, не узнает уже никто.

На всякого классика найдется запас слюней.

Если вас тошнит, если у вас понос, выключите немедленно компьютер.

Красиво говорить не запретишь. Однако же и совесть надо иметь.

Кому мало дано, больше и не будет.

Архимедиана: Тело, погруженное в себя, вытесняет из себя всё.

У слабого сильный всегда виноват.

По всей стране стояли памятники Всегда Уверенному в Себе. Много позже появились памятники тем, кто был в нем не уверен.

Детективы, по существу, ничем не отличаются от производственных романов советского времени. Собственно, это и есть производственные романы. Только со своей спецификой производства.

Специальность: специалист.

Сообщество «Молчание молчаливого большинства».

Новая Библия: Сначала Бог сотворил телевизор, а потом всё остальное, чтобы было, что смотреть.

Дисциплина до маразма доведет вас до оргазма.

Каждый — творец своего беличьего колеса.

Был бы Ньютон, а закон на него найдется.

Жили-были мух и муха. Они жили долго и счастливо и умерли в один день под одной и той же газетой.

Дотошный до тошноты.

Странно, что какого бы низкого мнения ни был о каком-либо общественном деятеле, стоит услышать от него нечто, начинаешь искать в словах смысл, хотя и догадываешься, что тот проживает по другому адресу.

Пепел картошки не стучит.

Собственную смерть серьезно не рассматриваешь, пока не потеряешь обоих родителей.

Предприниматель без образования и лица.

Пришел, увидел, победил. По жопе после получил.

Слово «мудрость» тоже начинается с «муд».

Когда на голову валится удача, следом приходит головная боль.

У старого дурака дурость куда большей выдержки.

Тяжелое детство отдавило всё

Назвался груздем, залез и развалил кузов. Сволочь.

Встречаются мемуары, которые невозможно отличить от истории болезни их автора.

Масло в каше портится.

В реальной истории последняя точка всегда ставится дерьмом.

Что бы еще сделать бесполезного, чтобы потом не было совсем мучительно больно за цельные годы?

Чтобы изучить сложную теорию, достаточно нескольких месяцев, а элементарные вещи за всю жизнь не доходят.

Поспешишь, ляпнешь, а потом, иногда, так хочется дать пинок. Себе.

Если в приличном обществе совершенно нормальные вещи считаются неприличными или почти неприличными, то это неприличное общество.

У старого Кирхгофа было три закона, два умных, а третий не о том.

Значительная часть людей считает, что они брильянт в навозе, оставляя в стороне вопрос о производителе навоза.

Швейная фабрика небытия.

Одни лыка не вяжут, а другие всю жизнь только этим и заняты.

Копирайт — тормоз прогресса. Самый серьезный тормоз.

Некоторые обожают играть в крестики-нолики на одной клеточке с правом первого хода. А в подобные игры в жизни — все.

О других судят с точки зрения собственного опыта, считая его абсолютным.

Одному человеку приснилось, что попал он в Париж. Просыпается, подходит к окну, а там и в самом деле Париж. И так ему стало противно, что мечта всей его жизни опошлена, так противно…

О роли личности в истории, в основном, рассуждают те, кто личностями не являются ни в каком смысле.

Журнал «Жир культуры».

Решили звери бороться за добрососедские отношения. Медведь всех поборол.

Спросишь о чем-то, что тебе и не нужно, а потом понимаешь, что это и был самый важный вопрос за всю твою жизни.

Надо ли подавать кофе в постель, если вне постели никого нет, а из постели никто выбираться не собирается?