Юрий Зверев - Размышления о жизни и счастье

А ведь я часто бранюсь с тобой, сержусь. Но я только Тебя и люблю".

Это даже не религия. Это детская чистота помыслов. И детское упрямство, а потому у него сохраняется и детское удивление перед жизнью.

А как он пишет свои "Листья"? Никаких правил русского языка, никаких согласований… Но как легко читать и как понятно. Не оторваться.

Попались, наконец, мне долгожданные "Последние листья". Чувствую, что дочитаю до конца и начну сначала. Сейчас — только глотаю, потом буду думать, спорить. Продолжу своё "Читая Розанова".

***

10 июня 2002 г.

"Последние листья" начинаются с записи от 3 января 1916 года. В ней Розанов ругает "Горе от ума" Грибоедова: "неумная, пошлая, фанфаронская комедия".

Совершенно не согласен. Во-первых, это вообще не комедия, а, скорее, драма. Она никого не высмеивает, а горько сожалеет о наших русских нравах. Если Гоголь в "Ревизоре" дошел до абсурда, то Грибоедов очень точно и ясно рассказал, что представляет собою современное ему общество. Я уж не говорю, что пьеса написана прекрасным языком и полна афоризмов.

Тут Василий Васильевич со своим субъективизмом явно перебрал. Впрочем, он и сам пишет: "Ну, это особое дело, розановское. Разве что так".

***

Следующая запись о царящем в мире "блядстве". О том, что в каждой, даже самой целомудренной женщине живёт желание отдаться всем мужчинам мира, напоить всех.

Написано так откровенно, что цитировать не хочется.

Похоже, что Розанов прав, но что из того? Размножение — всеобщий закон, и человек, как всякое животное, носит его в подкорке. И часто поступает, как диктует ему природа. Этого нельзя осудить.

Моногамный брак — высшее духовное достижение человечества, и очень немногим такой брак по силам. Это надо понимать и не требовать его от каждого. Поэтому слова о вечной любви и верности (особенно о верности), и в церкви и в загсе всегда фальшивы. Священники понимают это, но по традиции их произносят.

***

Белинский "открыл" Некрасова, сравнив его стихи с топором. Да, разночинцы — демократы первыми подняли топор русской революции. Что из этого вышло, — мы знаем.

***

"…что-то глубоко истинное шепчет мне, что "разврат есть сущность мира".

В сущности, так думают и монахи, отвергая брак, поставив девство, "нетронутость" выше брака".

Мне тоже кажется, что они должны так думать, если они не фанатики аскетизма и не ханжи. Думают, но не говорят, не хотят в этом признаваться даже себе. Но ведь Сатана не просто силён. Он непобедим, также как и Бог.

Матушка Мария, в прошлом преподаватель, кандидат медицинских наук, а нынче игуменья женского монастыря, не стала читать те страницы моей книги, где я пишу о своих сомнениях в религии и Боге, а также те, где пытаюсь понять суть половых отношений. В православной религии сквозит какая-то сознательная ограниченность в познании мира.

Иначе говоря, "будем изучать верхнюю половину человека, а нижняя нас не интересует" — так, что ли?

Какую же "мудрость" может преподать страждущему такой "полуученый" священник? Он может научить только одному: во всём уповать на Бога, отказаться от личной активности, дабы не попасть в руки Дьявола, то есть не ошибиться в реальной, земной жизни. Иначе говоря, стать рабом.

Из "неистовства" в постели, из "непотребства", "нехорошего" поведения, которое так ненавистно монашеству, встаёт женщина "вся в лучах". "Я исполнила своё назначение, а вот — ребёнок мой".

Чудо. Загадка"

Прекрасная загадка. И происходит это чудо из слияния божьего начала с дьявольским. Как же вы, матушка, не понимаете, что они неразделимы?!

***

"Я не хотел бы читателя, который меня "уважает". Я хочу любви. Пусть он не соглашается ни с одной моей мыслью… Мне не нужно "ума", "гения", "значительности", а чтобы люди "завёртывались в Розанова", как встанут поутру, и, играя, шумя, трудясь в день, 1/10 минутки вспомнили: "Этого всего от нас хотел Розанов".

Претензии безумца? Нет, просто упрямого чудака.

Я Розановым восхищаюсь, учусь у него, ценю его чудачество. Он создал целый мир, но жить в этом мире, пожалуй, нельзя. Я начинаю понимать, что в нём всё эфемерно: доброта, правда, искренность… Чудак строит мир для себя, другому жить в нём неуютно.

"Розанов скорбит. Розанов плачет", — говорит он о себе.

Я тоже скорблю, ибо вокруг царит вечный, неисправимыё бардак — мы же живём в России. Но это моя скорбь, не розановская. Она из моей реальной жизни.

Розанова — литератора я люблю, но Розанова — человека не могу полюбить. Не получается. Стала бросаться в глаза его мелочное самолюбование, жадность, занудство. Я нахожу в нём черты, которые в себе ненавижу.