Майкл Ондатже - В шкуре льва

Каждое воскресенье они по-прежнему собирались на водоочистной станции. Они шагали по решеткам, под которыми бурлила иена, открывали двери, ведущие к водопадам. Уже готовое на три четверти величественное здание стояло на холме точно к югу от Куин-стрит, глядя на озеро. Главная водонасосная станция была устроена так, что свет, горевший в ее помещениях, не был виден снаружи. Гул работавших насосов заглушал шум собраний.

По воскресеньям, под покровом темноты, группы людей незаметно подходили к зданию со стороны берега. Они закусывали, развлекались, говорили о политике. Какой-то человек, пародируя английского короля, выступил вперед и произнес монолог на тему последних новостей. Разные национальные общины говорили и выступали на своих языках. Когда все кончалось, в залах делали уборку и подметали полы.

Патрик с Элис возвращались домой по Куин-стрит. Хана спала у него на руках. В какой-то момент, когда он почувствовал усталость, они уселись на скамейку и уложили на нее Хану, устроив ее голову на коленях у Элис. Патрик любил этот район города, вечерние улицы казались ему продолжением собственных конечностей.

— Я хочу заботиться о Хане.

— Ты и так это делаешь.

— Более официально. Если от этого будет толк.

— Она знает, что ты ее любишь.

Июльская ночь. В какую из летних ночей она говорила, что скучает без Клары? Все эти события и чувства, которые приходится скрывать, и уставшая девочка, нуждающаяся в нашей заботе, не позволяющая нам свободно говорить, спящая на наших плечах, так что нам трудно обнимать того, кого мы любим. Он любил Элис. Склонившись к ней, он почувствовал, что ее волосы еще не высохли после спектакля.

— Ты простудишься.

— Может быть.

Он тоскует по ее маленькой фигурке, по ее сложному внутреннему миру. Всякий раз, когда он думает о ней, он чувствует потребность снова ее увидеть. Посреди поля она снимает блузку. Он видит ее груди. Trompe-l'oeil. [6] Обман зрения (фр.). Художник взял карандаш и с помощью штриховки нанес изящную тень, так они появились на свет. Он сидит и смотрит, как она принюхивается к ветру. Эту женщину он проглядел, когда был влюблен в Клару. Затмение Клары. Слова из прошлого века, звучащие как название цветка или какого-то события.

Настоящее затмение случилось на похоронах Катона, когда Элис носила под сердцем Хану. Люди, пришедшие на похороны, стояли неподвижно, пока финский духовой оркестр играл в сгущавшейся тьме, а потом и еще семьдесят минут полного затмения солнца «Похоронный марш» Шопена. Музыка — дорога жизни от одного момента света до другого.

Теперь он тоскует по ней, по дням, проходившим как во сне. Они сидели рядом в китайском ресторане, где были единственными посетителями. Им хотелось смотреть друг на друга, но в то же время хотелось обниматься, и надо было выбирать одно из двух. Сложный выбор желания.

Не думаю, что я вправе требовать от человека, чтобы он причинил кому-то вред. Вот что ты сказала, Элис, и за это я полюбил тебя еще сильнее. Доверился тебе. Никто другой не стал бы об этом беспокоиться, не произнес бы этих слов, заставив меня им поверить, в ту первую ночь в твоей комнате. Как только эти слова сорвались с твоих губ, все птицы и насекомые застыли в воздухе. Думая, что критикуешь себя, ты не осознавала, что твоими устами говорит нежность.

И еще одна твоя стихия — танец. Танцуя с кем-то другим, я видел, что тебе смертельно хочется потанцевать, и, подойдя к какому-то мужчине, ты деликатно дотронулась до его плеча — твое лицо было застенчивым, но решительным.

Они сидят в поле. Они сидят в ресторане, оформленном в красно-желто-золотых тонах, сейчас, во второй половине дня, здесь, кроме них, нет никого. Голод и желание вели его по городу, с трамвая на трамвай, чтобы коснуться ее руки, ее шеи, в китайском ресторане, в македонском кафе, в поле, где он сейчас вместе с ней. По краю поля сельские дома, поэтому они ушли подальше, на середину, чтобы остаться наедине друг с другом.

По дороге он оглянется и увидит хрупкость ее груди — словно кто-то нанес карандашом штриховку.

Она падает в его объятия и наклоняется вперед, выставив зад, уподобившись школьной парте. Потом он идет, пританцовывая, держа в руках колосья пшеницы. Когда ему было двенадцать, он всегда искал в книгах картинки и видел, как герои переносят женщин через реки Британской Колумбии, через подножья водопадов. А теперь она прикрывает ладонью глаза от солнца. С ним приключилась любовная история. Всего лишь любовная история. Он не хочет никакого заговора со всеми его последствиями. Дайте мне остаться в поле с Элис Галл…