Чезаре Дзаваттини - Слова через край

Кто-то прибежал в последний момент, потому что трудом наскреб необходимую сумму, а другой проник на борт без единой лиры в кармане, вызвав тем самым одобрение и поддержку односельчан. Всего на барже по названием «Биче» собралось восемьдесят мужчин и двадцать женщин. Да, это был совсем не катер, а всего лишь баржа длиной тридцать метров и шириной — семь, с тремя кормчими; шум ее мотора отзывался эхом вдоль спокойной По. Было довольно тесно — ни одного из тех удобств, которые обещали энтузиасты — организаторы прогулки, только несколько украшений из цветной бумаги, — но сразу же послышалась музыка, и все казалось прекрасным, все неудобства вполне можно было пережить, а появление солнца было встречено самыми популярными песнями. Когда путешественники проходили под мостом Боргофорте, башни Лудзары совсем уже не стало видно; на мосту было большое оживление, оно еще усилилось, когда они проплывали. Слышался глухой шум драг, которые выбирал грунт вдоль берега, из леса время от времени доносились выстрелы охотничьих ружей. Один лудзарец играл на гармонике, другой — на гитаре, и четыре или пять пар часами танцевали на площадке в три метра. У некоторых пар начинается нечто вроде идиллии, внезапной любви. А пожилые придвинулись к буфету, где стоят бочка вина, тысяча бутылок ламбруско и разложено множество всякой пищи — ее хватило бы на месяц. Да, забыл — еще сотня арбузов.

Арбузы были выложены на корме в красивую пирамиду, и вдруг пирамида обрушилась, кого-то ушибло, много арбузов попадало в воду. Несколько женщин объединились, чтобы приготовить обед, резали колбасу, достали из огромных мешков свежевыпеченный хлеб. Один человек по имени Аренне, у которого больное сердце, все пытался спокойно сидеть в одном из шезлонгов, которых насчитывается всего-то десяток, и путешественники использовали все дозволенные и недозволенные средства, чтобы заполучить их. Но постепенно и его, Аронне, захлестнуло праздничное, приподнятое настроение, которым охвачены все. То же происходит с механиком, что страдает язвой желудка. Он взял с собой свою неизменную бутылку молока, но нечаянно разбил ее, едва ступил на борт; поначалу, завидя на берегу коров, механик все просил остановиться, чтобы подоить одну из них, а потом уже вовсю пил вино и кричал, что в такой компании и умереть не грех. Какой-то мелкий чиновник, считающий, что принадлежит к более зажиточному классу, стал протестовать, потому что его, мол, раздражают вульгарность и отсутствие комфорта. Он вбил себе в голову, что ему необходим горячий бульон. Разразился довольно продолжительный скандал, и после голосования волей большинства было решено высадить сварливого пассажира и высадили прямо посреди леса. Потом двинулись в путь с еще большим энтузиазмом. Из бочки минут пять бил довольно мощный фонтанчик вина, и никак не удавалось его заткнуть, испуг сменился смехом, наконец дырку заткнули, и кто-то наклонился, чтобы попить из винной лужицы. У одного из путешественников был фотоаппарат, и многие столпились вокруг, желая запечатлеть себя в этот прекрасный день; без конца составлялись все новые и новые группы, один хотел сфотографироваться на краю баржи, как смелый моряк, другой — среди девушек, третий — вообще в самых разных позах. Время от времени раздавался выстрел; это был самый упрямый стрелок Лудзары, он взял с собой свое знаменитое ружье и стрелял теперь даже по бабочкам; когда ему удалось подстрелить водяную курочку, какой-то мальчик, подражая собаке, кинулся в реку. Мальчика звали Ремо, его отпустили в путешествие совсем одного, он вел себя как подобает взрослому мужчине и все время твердил, что, лишь только прибудет в Венецию, тут же бросится в воды этого славного города. На противоположном краю от охотника сидел терпеливый и неразговорчивый рыбак, время от времени ему подносили стакан вина и куриную ногу. Когда он наконец поймал хорошую рыбину, она плюхнулась на палубу посреди женских юбок, женщины перепугались, будто это мышь, но рыба вскоре очутилась на сковородке. На барже плыли также двое лудзарцев, которые не разговаривали друг с другом вот уже несколько лет — такими врагами люди могут быть лишь в маленьких местечках; едва они увидели друг друга, сразу же повернулись спиной и прошествовали один на нос, другой на корму, делая все возможное, чтобы уже больше не встречаться. Вокруг того, который был с биноклем, собралась толпа — все хотели полюбоваться на берега в бинокль.