Патриция Гёрг - Шпагат счастья [сборник]

Они подсвечены снизу, равномерно и блекло, поэтому выглядят так, будто никогда не отбрасывали тени. Они выглядят так, будто к ним никогда никто не прикасался — кроме реставратора. Все предметы перед глазами Маата пронумерованы и законсервированы, но он ищет до тех пор, пока не находит самые первые жесты: жесты из темного дерева, из меди, из слоновой кости. Руки протягивают ему калебасы, собирают кокосовые орехи, ведут за поводья вьючных животных. Женщины поддерживают руками свои груди. Мужчины держат обеими руками бороды. Бьют барабаны. И посредине Африки, на черном помосте, стоящем на покрытом ковром полу, возвышается Тот, вокруг которого, вероятно, все и вращается, Тот, кто обрел покой, Тот, кто поднял руки перед солнечным сплетением, одновременно защищаясь от Маата и приветствуя его. Это бронзовый бог. Маат больше не боится заблудиться в Африке. Он нашел, что искал. Этот бог из бронзы и притягивает его, и отвергает, — как и любой бог, он отклоняет накатывающееся на него время.

— Маат? — спрашивают двое коллег. Они прислонились к стендам с информацией между Индией и Монголией. — Маату место в Средневековье, — говорят они. — В поворот, — рассказывает один из сотрудников, — в который входишь на сто двадцать, много — на сто тридцать, другой может войти и на сто шестьдесят. Маат часто растворяется в воздухе, — говорят коллеги, — особенно в обеденное время. На повороте стоит ограничение восемьдесят, — говорит второй сотрудник. Потом они идут за угол и пропадают в заставленных просторах Монголии.

Маат открывает дверь в Индию. На черном фоне, как планеты, сверкают скульптуры. Индия — это большой рельеф, заполненный окаменевшими растениями и богами, разбитыми и элегантно подсвеченными. Смотритель движется через обломки извилистыми линиями. Маат видит, что его коллега описывает бесконечные восьмерки. Маат видит, как его коллега со скрещенными за спиной руками оплетает скульптуры паутиной вечности. Некоторые из богов танцуют. Многорукие, они бросаются навстречу событиям. Они стоят в залах свободно, дружелюбно и отстраненно. Маат углубляется в Индию. Он видит слона, который с поднятым хоботом обрушивается с неба к лежащей женщине. Женщина рожает ребенка. Это ребенок, который грядет. Маат ищет его. Посредине Индии, на черном помосте, стоящем на покрытом ковром полу, возвышается Тот, вокруг которого, вероятно, все вращается, Тот, кто обрел покой, Тот, вокруг головы которого возник нимб из камней. Между бровями у него локон мудрости. Он видит Маата не глазами, а поднятой ладонью своей правой руки. И на этой ладони появляется то, что было побеждено Грядущим: Маат видит колесо жизни, в бешеном вращении превратившееся в камень.

Одна из претенденток на выигрыш старается уловить свой шанс. Она скрючилась, как будто у нее на спине маленький горбик, она стоит, нагнувшись вперед, как будто ее ноги увязли в болоте, через которое она пришлепала на сцену, где, к своему изумлению, видит все то же болото. Она в смущении. Перед ней поставили несгораемый шкаф. Она нерешительно оглядывается. Стоящие полукругом камеры устремлены на нее. На одной из них горит красная лампа. Вдали дрожат неясные очертания публики. Претендентка ищет. Она владеет многими канцелярскими языками, умеет кивать, но не знает, где ее шанс. Она боится, что уйдет несолоно хлебавши. Не успевают камеры наклониться, как она вдруг бросается вперед и начинает крутить замок сейфа. Появляется зыбкий призрак успеха. Через несколько секунд камеры показывают, как бронированная дверь открывается и одна из ассистенток вводит претендентку в шкаф размером с комнату. Внутри он обит мехом косули, на котором тает снег. Он освещается вспышкой. Претендентка ждет. Она быстро сует ноги в прибитые к полу меховые тапочки. Она стоит посредине несгораемого шкафа, согбенная под своим злосчастным горбиком, и кивает, кивает.

Маату уже хорошо знакомы эти всегда готовые прийти на помощь руки ассистенток, каждую из которых он знает по имени. Как свора хорошо натасканных собак, бросаются эти руки на происходящее. Они вкатывают тележки на колесиках, открывают волшебные кубики, они без остановки рыщут в поисках счастья. Их вырастили такими изящными, что они могут вытащить счастье из любой щели. Маат, не отрываясь, смотрит на них. Руки приучены целенаправленно выхватывать претендентов и ставить их перед камерой на нужное место, туда, где их окружают призы, словно нимб. Они тихонько подталкивают игроков и соединяют их на экране таким образом, что никто уже не сможет понять, где чей выигрыш. Претендентов вставляют в рамку. Они вместе улыбаются из одного медальона. Руки ассистенток опять приходят в движение, готовые схватить новую добычу.