Виктория Платова - Мария в поисках кита

— Пффф…

«Пффф» удивительным образом вписывается в песни китов и сопровождающие их сугубо морские звуки. А сам сукин сын уже переступает порог кухни, волоча за собой маленькую никелированную тележку с двумя пластиковыми ведрами, целым набором моющих средств, губок и мягких фланелевых тряпок.

Впервые я вижу Кико без куртки.

На нем — синий мешковатый комбинезон (обычная униформа офисных уборщиков) и клетчатая ковбойка с закатанными рукавами. А самое радостное во всей экипировке — отсутствие сиреневых ботинок. Их сменили мягкие мокасины, что делает Кико почти домашним. И почти ручным.

— Так вот почему у тебя ключ! Ты работаешь здесь… Приезжаешь убирать дом в отсутствие хозяев. Так?

— Пффф…

О господи, лучше не задавать ему вопросов. Рубить хвосты концам фраз, тогда и дурацкое междометие не всплывет.

— А эти деньги для тебя. За работу по дому. По-моему, тебе не очень хорошо платят… Могли бы и увеличить ставки…

Кико смотрит на меня укоризненно. А потом подходит и вынимает из рук открытку. И прячет ее в пасхальный конверт. Именно в пасхальный, а не в какой-нибудь другой, типа «las falias» или «la diada de sant Jordi» , не такой уж он тупой придурок, этот парень!..

После того как открытка скрывается в недрах конверта, Кико прячет его в стопке других, и лишь один откладывает на самый край стола: «enero».

Плата за январь (сейчас как раз январь) — и январские пластиковые ведра, и январский комбинезон с мокасинами и ветошью. Я была права: Кико убирается здесь каждый месяц и еще — на общегосударственные или религиозные праздники, за что и получает свои гроши. И жалкую открытку в качестве бонуса.

— А почему бы тебе не взять всю сумму сразу? За все месяцы, включая апрель? Ты бы мог…

Что бы мог сделать с деньгами Кико — не совсем ясно. Я пытаюсь напрячь воображение и представить себе островного идиота, швыряющегося полтинниками направо и налево, — получается неубедительно. Но… он может тратить деньги на гуашь и акварель, чтобы иметь возможность ежеутренне подрисовывать себе перед зеркалом осыпающиеся глаза. Он может купить воздушный змей (предмет вожделений мальчика-мечтателя) или сундучок с маджонгом (предмет вожделений книжного урода), — в этом месте воображение начинает пробуксовывать. Да и черт с ними — и с воображением, и с Кико. Я приехала на кроху-остров вовсе не затем, чтобы снова начать думать о растительной жизни странного художника и велосипедиста-чревовещателя. Я приехала, чтобы…

— Мне нужен телефон, Кико. Здесь ведь есть телефон?..

Кико, уже начавший наводить порядок в ближайшей нише, даже не оборачивается. И мне приходится приблизиться к нему, и даже тронуть за рукав.

— Мне нужен телефон. Покажи мне, где он, и можешь вернуться к своим обязанностям.

Резко повернувшись, Кико внимательно разглядывает меня, а мне приходится разглядывать его. И в нарисованных глазах я неожиданно вижу воздушных змеев и несколько маджонговых костяшек, выпавших из северной стены, а потом все сменяется одноцветной глухотой — никогда еще глаза Кико не были такими неживыми.

Как же кричат киты!..

И как в руке Кико появляется еще один ключ? Но он появляется, как будто материализовавшись из воздуха. Он немного похож на Главный Ключ от Дома, только бородка не такая фигурная и тело не такое длинное. Обычный ключ, похожий на тысячу других ключей, а киты просто невыносимы.

С этим ключом Кико проделывает тот же трюк, какой проделывал в букинистическом с ключом от музыкальной шкатулки: раскрывает поднятую вверх ладонь. Меня даже уговаривать не приходится, так сильно я хочу заполучить путь к спасению. И когда спасение падает мне в руку, остается только спросить:

— Это ключ от комнаты, где стоит телефон?

Подбородок Кико намертво прилипает к груди — ну слава богу! Первый шаг к избавлению от гребаного Талего сделан. И теперь у меня намного больше шансов вырваться из островного ада, чем было, когда я впервые приблизилась к лодкам.

— Мне нужно просто найти эту комнату и открыть дверь, так?..

Затяжной прыжок подбородка на грудь продолжается.

— Если так, то я пойду…

…Поиски заветной двери осложняются тем, что дверей в этом доме нет в принципе. Существуют дверные проемы, существуют арки — но только не двери. Кухня отделяется от холла аркой, кабинет — проемом, и только туалет и ванная прикрылись матовым стеклом. Но в матовом стекле не предусмотрены замки — только щеколды изнутри и ручки с обеих сторон.