Мария Свешникова - Бимайн. Тариф на безлимитное счастье

– А что?

– Она же будет его открыто домогаться, ты возьмешь первую же попавшуюся вазу и... по Уголовному кодексу! От семи лет строгой диеты. Сельдерея хочешь? – Аня любила хрустеть чем-нибудь мерзким у всех на глазах, до дрожи в глазных мышцах доказывая, что отруби и зелень – ее любимая еда.

– Да нет. Я обещаю, что буду паинькой, – я клятвенно подняла правую руку.

Однако Аня была явной перестраховщицей и, схватив разом три самые дорогие вазы, потащилась в какое-то укромное место. Припрятать ценный трофей.

Через три ступеньки послышался звон разбитого стекла. Я испугалась не за вазы, а за Иру. Благо она только парковалась, а Аня никак не могла запомнить междверный желобок. Тест на трезвость этого дома.

– Бля, – крикнула Аня.

– Нет, это Ира приехала!

Ну хоть какую-то гадость я была просто обязана ляпнуть. Меня так распирало, что целый вечер я ждала момента съязвить и потом долго на repeat’е просматривать эти кадры в своих воспоминаниях.

– Дура, – ответила Аня (это вроде как относилось ко мне).

– Я же говорю Ира, а не дура!

Рай. На земле и без коммунизма.

– Ой, привет, – отвлеклась я на только что вошедшую гостью, которая, видимо, услышала часть разговора.

– Чего, Анька уже напилась? – спросила Ира, уверенная, что только спьяну можно шутить на тему ее интеллекта. Наивная.

– Да, вон с лестницы грохнулась, вазы побила. Буянит.

– Ладно, ее дом – пусть буянит, если хочет. А Алек где?

– Кстати, это Вадик! – Я вытащила с дивана полупьяного мужчину с бакенбардами, пытаясь привести его в товарный вид словами и комплиментами. Ире, видимо, он мало импонировал. Она двигалась в сторону балкона.

– Я знаю, нам надо выпить! – Я ринулась в сторону бара.

– Уверены, что стоит? – Ира косо посмотрела на меня. Этот взгляд относился к моему знанию ее ночи с Маратом.

– Кстати, это Аня, девушка Марата.

– Так. А что, выпить – неплохая идея, – испуганно пробормотала Ира и бросилась к бару.

Вот это да! Мы впервые были солидарны со шваброй пятьдвадцатьпять в этом безудержном рвении. Прогресс на лицо и, наверное, печень.

Аня же готова была меня пристрелить, потому как их отношения держали в тайне – подальше от сглаза. Какой сглаз – когда такая швабра пятьдвадцатьпять рядом! Тьфу-тьфу-тьфу, об стол три раза лучше головой и посильнее.

– И давно у вас? А ты мне с самого начала понравилась. А здорово было бы вчетвером уехать куда-нибудь! – Швабра практически хлопала в ладоши.

Я поперхнулась. В Аниных руках бокалы тряслись от ярости, как микрошейкеры.

– А ты почему сегодня без пиджака? – сказала Аня с набитым ртом, так что струи полились по углам губ.

Ира сняла свитер, оставшись в белой майке на голое тело. Нам с Аней резко понравились все ее пиджаки сразу. А Вадику Ира.

– Нет, девочки, я придумала – надо будет повторить и уехать куда-нибудь вшестером, правда, Вадик? А то как ты свою жену отправишь одну? – Ира не переставала делать шоу все комичнее.

Вадик окончательно потерялся.

– Да он мне не муж! – яростно завопила я.

– Чего опять поссорились? – спросила Ира у Ани, воспринимая мои слова как фарс.

Аня билась головой о столешницу. Вадик искал глазами виски. Ира улыбалась, демонстрируя свою белозубость и не понимая, что лишь обнажает очередную, не застрахованную, прошу заметить, мишень.

Одна я нашла умный выход – спасаться бегством.

Романович с Маратом курили на уличной веранде. Я вылетела туда как ракета и впопыхах пыталась резко донести до них полученный заряд волшебного пенделя.

– Алек, она решила, что мы тут вшестером – она приехала для тебя, Марат с Аней и я с мужем.

– А Вадик? – переспросил Алек.

– Так я же говорю, она думает, что я с мужем!

Марат почесал затылок.

– А Анька там чего делает? – спросил Марат.

– Бьется головой о столешницу и разбила уже три вазы.

Марат помрачнел, двинулся в сторону машины, сел и уехал. Этого жеста ни я, ни Романович не поняли.

– Алек, а что с ним?

– Не знаю, – ответил он в полном умиротворении, практически познав дзен, – нам бы ночь простоять да день продержаться!

– Не зарекайся, нам бы ночь простоять, пролежать, до утра бы дотянуть, а там подмога приедет!

– Какая подмога? – мечтательно начал глядеть в небо Романович.

– Алек! У нас крохотная проблема – нам в десять утра встречать бабушку на вокзале, а к пяти ехать к твоим родителям!

– Слушай, а может, все-таки застрелимся?

Его идеи всегда были на редкость конструктивными.