Хелене Ури - Лучшие из нас

— А лучше всего, — внезапно произнесла Нанна, — то, что мы сможем продемонстрировать, что являемся успешным авторским коллективом. Авторской парой, — уточнила она, делая ударение на слове «пара».

— За это надо выпить, — сказал Пол. (Ужин им пришлось запивать водой и остатками вина из картонной коробки, поскольку Полу даже в голову не пришло ослушаться строгих инструкций Мортена по поводу того, чтобы дать вину «подышать» и перелить его в кувшин. Он не имел ни малейшего понятия, как означенные операции могут повлиять на вкус напитка, однако делал все так, как обещал, поскольку очень уважал Мортена и знал, что тот спросит, в точности ли Пол выполнил его указания.)

Сначала он наполнил ее бокал, потом свой. Вино было невероятно вкусным, как и обещал Мортен, они выпили за «РЕВ 21», за самих себя, за будущие проекты. И за авторскую пару.

Они решили пригласить толстосумов-инвесторов, все правительство, всех, кто имеет вес в компьютерной области в ЕС. Sic itur ad astra! [53] Таков путь к звездам! (лат.) Они были уверены, что Хомский приедет, и Джек Миллз тоже, а может, и Соссюр, несмотря на то что умер около ста лет назад.

Заливаясь смехом, они высчитывали, сколько миллионов заработают на «РЕВ 21».

— Черт, за таким количеством миллионов трудно уследить! — воскликнул Пол и достал логарифмическую линейку.

Линейку ему подарил отец Мортена, преподававший точные науки. Этот пожилой человек предпочитал логарифмическую линейку калькулятору. Однажды Мортен с Полом искали мел и нашли в кармане его пиджака линейку. Они сидели на диване и болтали о футболе, при этом Пол внимательно изучал инструмент. Никогда раньше он не видел ничего подобного: белая пластмассовая полоска, похожая на обычную линейку, но с большим количеством рядов цифр, красных и черных, написанных разными шрифтами. И еще на линейке была прозрачная плоская пластина с окошком, которую можно двигать в разные стороны. Пол и Мортен только что перешли в старшие классы школы района Мариенлист. Пол, который уже на протяжении многих лет слыл математическим гением, очень быстро понял, как работает этот инструмент. Отец Мортена не обрадовался тому, что мальчики рылись у него в карманах, но догадливость Пола произвела на него сильное впечатление, поэтому на Рождество отец Мортена подарил ему логарифмическую линейку. С тех пор она всегда лежит у Пола во внутреннем кармане. Она незаменима как для вычислений, так и для покорения девушек.

Пол и Нанна были расслаблены и смешливы. У Нанны раскраснелись щеки, как при высокой температуре.

— Мы непобедимы, мы — суперлингвисты, — объявил Пол, отбросил логарифмическую линейку так, что она проехала по столу, затем встал с кресла и сел рядом с Нанной. Они подняли еще один бокал, чокнулись, причем слишком сильно, и Нанна безудержно захохотала. Потом она встретилась взглядом с Полом, и оба стали серьезными.

Пол взял у нее из рук бокал и поставил на стол рядом со своим, поцеловал ее и завалил на спину.

Полураздетая Нанна сидела на арбузно-красном диване и тихо плакала.

— Мы не должны были этого делать, Пол. Я очень этого хотела, но… я не должна была. Мне так плохо, — сказала она, и слеза скатилась по ее щеке.

Пол вновь обратил внимание на то, что у Нанны очень светлые волосы, совсем как у маленькой девочки в середине лета, а покрасневшие глаза блестят. Он натянул брюки, застегнул ширинку, чувствуя себя брутальным самцом, накинувшимся на нее, добившимся ее силой. И теперь он беспомощно смотрел на Нанну, рассеянно похлопывая ее по шее, хотел сесть рядом с ней, но передумал и уселся в одно из кресел.

— Ты хочешь поговорить? — спросил он осторожно. Пол хотел, чтобы она объяснилась, и больше всего на свете желал поддержать ее. Вместе с тем он испытывал неприязнь, ему было невероятно грустно потому, что им приходилось обсуждать такое именно сейчас, после того как они наконец были близки. Он не испытывал никакого любопытства, в данную секунду ему хотелось замести личную жизнь Нанны под ковер и оставить там до следующего раза, обнять ее и снова поцеловать. Черт бы побрал этого Кристиана с буквы «К».

— Вообще-то между мной и Кристианом все кончено.

— Вообще-то?

— Да. Из-за тебя. Но он не хочет переезжать, а я не решаюсь…

— Что ты не решаешься?

— Не решаюсь торопить его. Он может… сильно…

— Сильно что?

— Нет… ничего.

— Что сильно, Нанна?

— Кристиана очень легко разозлить.

Пол тут же придвинулся к ней, она медленно рассказывала, и он чувствовал растущую ярость по отношению к Кристиану за то, что тот делает с Нанной, за то, что он вообще существует. С другой стороны, Пол не знал, что сказать ей: что обычно говорит мужчина женщине, живущей с другим мужчиной, который, возможно, ее обижает — ведь она именно это имела в виду? Он не решился спросить. Наступила тишина.