Равиль Бикбаев - Черная молния. Тень буревестника.

— Коррупции и у нас за глаза хватает, по большому счету и у нас все точно также. Всё и все у нескольких кланов в кулаке зажаты, — сильно поморщившись заметил я, — но это еще совсем не повод уходить в партизаны. Да и за слова у нас пока еще никого особенно не сажают. Больше пугают. Война никому не нужна. Пока терпимо.

— Мы не русские и терпеть не будем, — гордо и вызывающе сказал Хамза, — у нас оскорбили тебя, обидели, отомсти, иначе ты не мужчина не горец, убили родственника, отомсти. Знаешь, что у нас самое главное?

Я пожал плечами, не знаю.

— Уважение, — спокойно сказал Хамза, — Деньги, оружие, власть это только средство, главное это уважение родственников и друзей и страх твоих врагов. У тебя много денег? Тебя уважают. Ты этими деньгами помогаешь родственникам? Тебя не только уважают, у тебя спрашивают совета, обращаются за помощью. У тебя много хороших дорогих машин, богатый дом? Тебя уважают и немного завидуют, хотят стать таким же. У тебя есть оружие? С тобой считаются. Ты отомстил за обиду за кровь, тебя уважают свои и боятся враги. Если ты нищий, слабый тебя жалеют как неудачника, но если ты не отомстил, тебя презирают все, земля и твой род отвернутся от тебя, ты будешь хуже бездомной собаки. И для настоящего горца смерть в бою, намного лучше позора. У нас это каждый самый маленький ребенок знает. Когда в семье рождается мальчик, отец кладет ему в кроватку кинжал в ножнах, а родственники несут ему дорогие подарки. Помни ты горец вот тебе оружие, защити свой род, защити себя, а мы всегда рядом с тобой и готовы помочь.

— Хамза, — стал возражать я, — ты образованный, очень не глупый, порядочный человек и ты не можешь не понимать, что замкнуться в скорлупе родоплеменного строя в наше время просто невозможно. То что ты сказал это идеал. Но это идеал прошлого. Жизнь есть жизнь, я да наверняка и ты знаешь много других примеров.

Это Хамза знал намного лучше своего собеседника. Он приехал в столицу, чтобы в очередной раз напомнить живущим тут землякам, что их братьям по вере и по земле нужна помощь. Нужны деньги для войны. Тут так же как и у него на родине было заметно стремительно нарастающее социальное расслоение, но чувство кровной связи еще сохранилось, без этого в чужой для них среде им было трудно выжить. Им покинувшим свои земли Хамза говорил: «Брат помоги нам, ты же знаешь это надо для нашего дела, святого дела». Нельзя сказать, что ему были сильно рады и охотно вносили добровольные пожертвования, но редко кто отказывал. Жизнь человека в руках Всевышнего, моджахеды Его воины, а еще у всех дома осталась родня и каждый помнил об этом.

— Знаю, — быстро кивнул Хамза, — у нас многие говорят: ты живешь на богатой земле, но не можешь прокормить свою семью. Твои дети после школы не смогут учиться дальше потому, что у тебя нет на это денег. Твои родители бедствуют. Зато начальники под охраной живут в роскошных дворцах, а их дети имеют все. Возьми оружие и присоединяйся к нашей борьбе за священное дело, и мы будем жить по законам, установленным Аллахом. И все больше и больше мужчин уходит в горы и становятся моджахедами, еще больше им сочувствуют и готовы помочь. У нас идет война.

— А тебе все это ничего не напоминает? — я с любопытством посмотрел на его чисто выбритое и уже сильно измененное морщинами лицо.

Он чуть заметно улыбнулся:

— Я помню как вы рассказывали об истории Ислама. Потом и сам много читал, мне особенно хадисы нравятся. Первые мусульмане, их было так мало и Пророк Мухаммед мир ему и благословение, говорил им почти такие же слова. О вере, о справедливости, о борьбе за правое дело, о том что это и есть вера в Аллаха. И они победили! А это значит, что мы на верном пути, мы тоже победим и будем жить по законам Ислама. У вас нас называют бандитским подпольем, а мы моджахеды — воины веры. И каждый бой для нас как битва при Бадре. Убить нас можно, победить нельзя.

Еще один, вспоминая Вадима и других бойцов сопротивления, с нарастающей грустью думал я. Во всём такие разные, но внутренняя духовная суть, одна. Не хотят прогибаться, не хотят в хлеву встав на колени чавкать помои из кормушки. Жаль, что они обречены. Или нет?

Давно уже стыли на столе принесенные яства, а Хамза все говорил и говорил:

— У вас нас всех без разбора «чурками» называют. За спиной плюют и презирают, а в лицо боятся слово сказать. Бьют только из-за угла. Ненавидят. Мы это знаем. И всегда готовы к отпору. В единстве наша сила, а…

— Да брось ты, — прервал его, я, — никто вас не презирает, пока вы у себя дома живете, а если пришли в гости то хозяев уважать надо и боятся совсем не вас, а власть которая твоим землякам все позволяет, пока еще боятся, но уже не все. В единстве ваша сила, вот тут полностью согласен, только и другие это хорошо знают и тоже объединяются. Я знаю таких ребят и поверь мне на слово, эти в бою не дрогнут, но и в спину плевать не будут.