Яков Рахманов - Судьба, или жизнь дается человеку один раз…

Санька Сечкарев из нашего магаданского призыва, к концу службы ставший начальником гауптвахты, успокоил нас, сообщив, что уже подписан приказ о нашей демобилизации. По закону магаданских и сахалинских призывников полагалось демобилизовать до окончания навигации, чтобы не перегружать аэрофлот и экономить деньги. Мы попросили принести какую–нибудь военную одежду и стали ждать утра.

Утром три молодца под два метра ростом, обычно щеголевато одетые (если это применительно к армии), стояли в застиранных галифе и гимнастерках с чужого плеча, рукава которых едва прикрывали локти, а пуговицы на воротнике не удавалось застегнуть.

— И это глаза и уши полка…, — дальше шли менее приятные эпитеты и метафоры, за которыми последовал приказ: «Объявить 15 суток ареста с понижением в звании». Старшина, торжествуя, направился к нам с ножницами, чтобы срезать лычки с погон. Однако, предвидя эту экзекуцию, мы специально надели погоны рядовых. Обескураженный старшина в недоумении остановился под тихий рокот полка, одобряющий нашу выходку. Далее последовало распоряжение отправить нас под арест. Но на следующий день нас выпустили, чтобы оформлять документы к демобилизации. Став снова ефрейтором, я, отслужив три года день в день, упаковал выданный новенький дембельский чемодан и отправился на поезд Чита — Хабаровск, с вагона которого начиналось возвращение в гражданскую жизнь. Уже через месяц мы с Татьяной и друзьями отгуляли свадьбу. Как полагается, спустя девять месяцев родилась дочка, естественно, красавица. Она и теперь остается такой, несмотря на «престарелый» возраст, как говорит ее младший брат.

Глава 5. ГЕОЛОГИЯ Снова подаваться в киномеханики после армии меня абсолютно не прельщало. Токарить на заводе или шоферить на одной из автобаз тоже не тянуло. Я пошел на разведку в Геологическое управление. Вакансий, соответствующих моей геологической подготовленности, не было. В палеонтолого–стратиграфическую партию нужен был шлифовальщик для изготовления шлифов. Ко всему прочему у меня был IV разряд шлифовщика, правда, шлифовать я мог только некоторые детали автомобильного двигателя. А в геологии шлифовщики делают на небольших кусочках породы плоскую поверхность, шлифуя и полируя ее до зеркального блеска. Они называются аншлифы, геологи потом изучают их в отраженном свете под микроскопом геологи, устанавливая минеральный состав породы. Для этих же целей из пород изготовляются тончайшие срезы, толщиной несколько сотых миллиметра, для изучения в проходящем свете. Палеонтологи также изучают в прозрачных шлифах строение и особенности ископаемых растений или животных. Итак, я решил поступить в ученики к опытным шлифовальщикам.

Через три месяца я самостоятельно стал изготавливать палеонтологические шлифы и полировать срезы ископаемых раковин и скелеты окаменевших кораллов. Обычный палеонтологический шлиф имеет размеры 2х2 см. Чтобы исследовать более крупный объект необходимо изготовить большое количество шлифов. Однажды ко мне подошел Владимир Владимирович — специалист, изучающий колониальные кораллы, и поинтересовался, смог бы я сделать шлиф большего размера, ну хотя бы 3х4 см. Я сделал. Постепенно мы с ним доэкспериментировались до изготовления шлифов размера гигантов — 9х12 см.

Прошло немногим более полугода. Меня попросил зайти наш шеф Евгений Николаевич. Поговорил со мной. Сказал, что наслышан о моих успехах, когда я ходил школьником в экспедиции. Похвалил за удивительные палеонтологические шлифы и спросил: — Не хотите ли вы делать шлифы одиночных кораллов для себя, чтобы потом их изучать и определять. Геологи — производственники крайне нуждаются в определениях этих остатков.

— Я имею слабое понятие о кораллах и тем более о том, как их изучать.

— Владимир Владимирович научит Вас и снабдит для начала необходимой литературой.

— Можно, я поговорю сначала с ним?

— Конечно, можно. Посмотрите нашу коллекцию одиночных кораллов.

К весне я стал понемногу разбираться в морфологии и структуре скелетных элементов теперь уже моих кораллов. А весной геологи думают об одном — предстоящем полевом сезоне. Меня перевели на должность старшего маршрутного рабочего IV разряда и назначили в Чегитуньский полевой отряд. Никто из техников–геологов не соглашался ехать в этот район, расположенный в точке, где на карте пересекается граница полярного круга с побережьем Чукотского моря. Там, по слухам, невозможно было наладить устойчивую радиосвязь и нормальную выпечку хлеба из–за отсутствия в тундре дров. Я запросил одну из новейших радиостанций, с которой был накоротке в армии, и согласился.