Яков Рахманов - Судьба, или жизнь дается человеку один раз…

* * *

Снова май. Геологи готовились в очередные экспедиции. В школу вновь пришло письмо из Геологического управления с просьбой направить Якова Рахманова и Льва Митрофанова, ранее показавших себя с хорошей стороны в непростых условиях геолого–поисковых экспедиций в Право–сугойской полевой партии. Мы тайно надеялись еще раз сходить в поле, но такого подарка не ожидали. Левка, твердо решивший быть только геологом, прыгал от радости. Я, все еще мечтающий о дальних морских походах, был готов с удовольствием попутешествовать по новым местам. На этот раз нам со Львом предстояло вместе работать на Чукотке в районе хребта Рарыткин. Партия наша состояла из десяти человек: Протезов Евгений Николаевич — начальник партии. С ним можно жить, но, хлебом не корми, любит побухтеть.

Мелентьев Емельян Леонтьевич — старший геолог. Человек дела.

Малахов Григорий Кузьмич — старший геолог. Немного нерешительный, но свое дело знает туго. Пропал без вести.

Александр Хабибуллин — техник–геолог. Погиб в маршруте.

Яша Удовенко — маршрутный рабочий. Погиб в маршруте.

Лев — друг до гроба.

Шариф — закоренелый полевик.

Санька и Валентин — комсомольцы, приехавшие осваивать Чукотку и сразу попавшие к черту в пекло. Хорошие, не унывающие парни.

Я — ведущий это повествование.

Тимур — отличный пес, но немного глуховатый. Воротник — не собака, а недоразумение, приносящее своими выходками всему отряду неудобства и массу удовольствий.

9 июня. Два дня мы не могли вылететь из Магадана из–за большого количества снаряжения, в первую очередь отправляли пассажиров. Три дня торчали в аэропорту Анадыря по причине нелетной погоды. И вот, наконец, под вечер прилетели в небольшой чукотский поселок Танюрер. Все дела отложили на завтра.

10 июня. С утра разделили груз, часть его отправится на вертолете на будущую базу, другая — пойдет со мной на лодке для сопровождения лошадей. Получили информацию, что Мелентьев и Лева застряли в Анадыре и будут здесь не ранее чем через три–четыре дня. Я расконсервировал подвесной мотор и обкатал его на лодке вверх по Танюреру. По пути добыл первых уток на ужин.

14 июня. Погода испортилась, подул штормовой ветер, сверху сыпались то дождь, то снег. Утром я пошел на речку за водой, а пока нес воду в кастрюльке, мокрые руки успели обветриться. Ближе к вечеру кожа стала трескаться с ощутимой болью. И снова помогла мама. Всякий раз при моих сборах она подсовывала мне в рюкзак, с моей точки зрения, какую–нибудь «дрянь». Я не хотел брать эти вещи, но она ухитрялась незаметно положить их. Вот и в этот раз я не хотел брать крем NIVEA, зато после того, как я помазал им руки, боль утихла. Погода нелетная. Как бы мне не просидеть здесь в ожидании прилета товарищей вместо трех дней неделю. Рука болит, письмо Аннушке напишу завтра.

19 июня. Никто не летит. Походил с ружьишком по тундре. Облазил все болота, но все–таки убил… полтора десятка комаров, которые уже упорно начинают напоминать о себе. Многие покушались на мою кровь, но были раздавлены в неравном бою.

24 июня. Ура!!! Наконец–то все прилетели. Привезли хорошую большую лодку, поставили на нее мотор, все проверили и обкатали. Завтра курс на базу. Шариф и комсомольцы получили лошадей и будут идти параллельно нам.

25 июня. Речники предложили нам не гнать лошадей, а в обмен на небольшое количество спирта перевезти их на барже. На Чукотке до начала навигации в магазинах из жидкостей в бутылках остается только растительное масло. Алкоголь в это время становится дороже золота и является самой желанной и устойчивой валютой. Лошадей грузили с двух ночи до шести утра. После отплытия пришлось перетаскивать часть груза с носа баржи на корму — при сильном встречном ветре и поднявшейся волне баржа стала зарываться носом в воду. Чертовски устали. За сутки кое–как удалось вздремнуть с полчасика.

26 июня. Плывем, тихо журчит вода. Временами мимо проносятся дикие утки. Отличная погода. Курс на базу. Вечером причалили к какому–то брошенному бараку. Поужинали, приняли по пятьдесят капель, сварили чайку. Лева достал баян, не сговариваясь, запели: И мелькают города и страны, По Параллели и меридианы, Но таких еще маршрутов нету, По которым нам бродить по свету…

По–тому, что мы народ бродячий ПоПо–тому, что нам нельзя иначе, ПоПо–тому, что нам нельзя без песен, ПоПо–тому, что мир без песен тесен.

30 июня. Малахов в маршруте. Вернутся они только четвертого–пятого июля. Мы же прибыли на базу, вечером устроили баню. Отметили прибытие. Все были сильно утомлены, и «граммушка» оказала свое действие. Пели песни до четырех утра.