Юлия Латынина: Повесть о благонравном мятежнике

— Что значит помощником, — возмутился вполголоса один из командиров Фань Чжуна.

— И мы, и вы — враги правительства, — продолжал между тем мятежник Ли. — Почему бы нам не соединиться в деле восстановления справедливости?

— Никаких переговоров я вести не буду, пока вы не отдадите мне этого человека, — заорал Фань Чжун и повернулся к инспектору.

— Что же касается вас, то как вам не стыдно было изменить своему слову! Вы обещали мне голову начальника области, но, видать, за взятку передумали! Вы решили увезти его в столицу, якобы под предлогом, что он покушался на вас, а там — отпустить!

— Я никогда не встречался с вами, — изумился инспектор, — видимо, какой-то самозванец наобещал вам от моего имени невесть что!

Фань Чжун поднял голову инспектора и убедился, что это правда. Душа его переполнилась горечью, и он подумал: «Наверное, это какой-то бродячий торговец, попавшись моим людям, пустился на обман, рассчитывая на подарки, которые я преподнесу такому важному чиновнику. И хоть бы я отправил подарки один раз, а то ведь я послал их и второй раз, после письма!»

И ему стало немного жалко этих роскошных подарков.

А Чжу Инсян висел в это время в тени под балкой, низко опустив голову.

Тут в разговор вмешался один из командиров Фань Чжуна.

— Это неплохо, — сказал он, если бы мы объединились ради восстановления справедливости, при условии, если вы подчинитесь нашему командиру.

— Я бы с радостью это сделал, — сказал Сяо Ли, — но мои люди не примут такого решения!

— Вздор, — закричал один из командиров Фань Чжуна, — предводителем должен быть тот, кто сильней! Поступать иначе — значит нарушать порядок вещей! А ну-ка сними с себя эту желтую тряпку и отдай Лян-вану!

Возмущенный Сяо Ли повернулся к Фань Чжуну. Он-то понимал, что, хотя скромность не позволила Фань Чжуну самому требовать первенства, командир говорил по его указке.

— Ах ты негодяй, — изумился Сяо Ли, — погляди-ка на этот храм и нефритовые колонны! Ты живешь в гнезде из хвороста, собираешь дань с проезжих купцов, и требуешь, чтобы тебе подчинялся человек в желтой одежде! Взять его!

Двое служителей подскочили к Фань Чжуну и заломили ему руки, а остальные бросились к его свите. Фань расхохотался.

— Неужели ты думаешь, — засмеялся Фань Чжун, что мне так же легко отвести глаза, как невежественным крестьянам и чиновникам? Если бы ты действительно надел желтые одежды, они бы испепелили тебя в одно мгновение, проклятая редиска! Ты только морочишь людей!

С этими словами Фань с необыкновенной легкостью подпрыгнул вверх и произнес заклинание.

Желтый шелковый халат на Сяо Ли вмиг превратился в грязную зеленую рясу, нефрит и яшма опали со стен, как кора с истлевшего дерева, золотые курильницы оказались обыкновенными бронзовыми подсвечниками, а тот человек, что держал Фань Чжуна, с громким стуком упал на пол, — оказывается, это была простая бамбуковина.

— Это мы еще посмотрим, — вскричал Сяо Ли, — кто из нас морочит людям голову!

Тут Фань Чжун выхватил из ножен меч и бросился на Сяо Ли. Тот прочитал заклинание, — тотчас же меч Фань Чжуна превратился в конопляную веревку, и мятежник даже не почувствовал удара.

— Ах так, — вскричал Фань Чжун, — накинул веревку на шею мятежника и начал его душить. Но мятежник превратился в скользкую змею и выскочил из узла. В тот же миг Фань Чжун оборотился енотом и ринулся на змею, намереваясь откусить ей голову, но тут у змеи выросла другая голова с другой стороны. Енот растерялся и не знал, какую голову откусывать. Да и подумайте сами, уважаемые слушатели, — если бы вы превратились в енота, — разве вы сами бы не растерялись в таком положении? А змея, не долго думая, превратилась в рысь и бросилась на енота. Но енот сумел увернуться и оборотился тигром. Рысь превратилась в барса, а тигр — в слона. Слон заревел и напал на барса, намереваясь его растоптать. Но в эту секунду барс оборотился в шмеля и влетел слону в глаз. Тотчас же слон принял вид сачка, и упал вместе с шмелем на землю. Шмель стал размером с гору Тяньшань, — и сачок стал размером с гору Тяньшань, а ячейки его стали столь огромны, что весь храм мог бы пролезть сквозь каждую из них. Шмель взвизгнул и стал размером с горчичное зернышко, — но еще раньше ячейки сачка стали размером с горчичное зернышко. А потом сачок превратился в большой кувшин, подпрыгнул на шмеле и раздавил его.

Все свидетели этого необыкновенного поединка вытянули шеи. Все они видел, как кувшин раздавил шмеля, но им было совершенно непонятно, кто из волшебников был кувшином, а кто — шмелем. Увлекшись зрелищем, мятежники совершенно потеряли счет превращениям.