Юй Хуа - Братья

— Господин директор приглашает вас на церемонию.

Но Линь Хун продолжала так же обалдело стоять, как стояла. Она решила, что ослышалась. Толпа смолкла от удивления, а потом взорвалась нечеловеческим шумом, совсем как в зоопарке. Лю тихонько шепнул Линь Хун:

— Ступай переоденься.

Тут она наконец-то пришла в себя и поняла, что происходит. Оглядев толпу затуманенными глазами, прислушавшись к ее гудению и расслышав, как кто-то сказал, что гадкий утенок превратился в прекрасного лебедя, Линь Хун горько усмехнулась и растерянно посмотрела на Лю. Тот снова шепотом отправил ее переодеваться, но она заметила только, как шевельнулись его губы, но совсем не поняла, что он произнес.

Так Линь Хун и осталась стоять на закатной улице, будто утратив все чувства. Ее пустые глаза глядели на прибывающую толпу. В какой-то момент она словно забыла, что происходит. Наморщив брови, Линь Хун задумалась и вспомнила, а потом печально покачала головой и нервно обернулась. Перед ней была только пустая квартира. Тогда она повернулась обратно и услышала, как кричит народ. По улице медленно катилась белая «бэха», а за ней ехал черный «мерин».

— Бритый Ли едет! — взревела топа.

Ли действительно приехал. Он завел себе двух разных шоферов для двух машин. Первой у красной дорожки остановилась «бэха», а за ней и «мерс». Лю бросился вперед и распахнул дверь, и из авто, сияя улыбкой, вылез одетый в костюм Ли. В руках у него была красная роза, еще один бутон красовался в петлице. Ли подошел к остолбеневшей Линь Хун и протянул ей цветок, поцеловав его, словно был испанским грандом, а вовсе не доморощенным толстосумом. Линь Хун поглядела на розу и замотала головой. Тогда Ли потянул ее за руку и вложил в нее цветок. По-прежнему держа Линь Хун за руку, он проследовал с ней по красной дорожке к авто и благородным жестом пригласил ее внутрь. Линь Хун обернулась и бросила напряженный взгляд на дом. Все, что она увидела, были пустая квартира да чудные рожи сбежавшейся толпы. Народ шумел, словно пчелы в улье. Тут в голове у Линь Хун появилась одна ясная мысль — ей захотелось как можно скорее покинуть это место, и она нырнула в машину. Отродясь не ездившая в таких роскошных тачках, Линь Хун влезла в «бэху», словно собака в конуру. Потом все взгляды устремились на Бритого Ли, который помахал народу на прощание, шлепнулся задницей на сиденье и, закинув внутрь ноги, был таков.

Лю закрыл дверь, и «бэха» тронулась, сопровождаемая черным «мерседесом». Помощник Лю скатал дорожку, уложил ее обратно на плечи и побрел за своим начальником. Тут кто-то в толпе вскинулся с вопросом к уходящему Лю:

— А после церемонии она небось останется с Ли на ночь?

Лю, не оборачиваясь, процедил:

— Без комментариев.

Белое и черное авто медленно катились по улицам поселка. Когда свет заходящего солнца стал потихоньку тускнеть, «бэха» остановилась на повороте, Бритый Ли констатировал: «Стемнело», — распахнул дверцу, схватил Линь Хун за руку и пулей вылетел из машины, прежде чем упала тьма, а потом нырнул в черный «мерс», влившись в черноту природы. Линь Хун, сжимая в руке розу, все никак не могла прийти в себя. Она даже не поняла, что они только что сменили машину, а Бритый Ли все смотрел на нее с улыбкой истинного джентльмена.

Черный «мерин» под покровом ночи въехал во двор офиса Бритого Ли. Ли выпрыгнул из машины и, обежав ее сбоку, бросился сам открывать дверь перед Линь Хун. Потом он галантно сопроводил ее под руку в свой сверкающий огнями кабинет. Там он увлек ее на диван и, прочувствованно глядя на Линь Хун, произнес:

— Этого дня я ждал двадцать лет.

Линь Хун обратила затуманенный взгляд на Бритого Ли, не говоря в ответ ни да, ни нет. Ли взял у нее из рук розу и отшвырнул ее на чайный столик перед диваном, а сам принялся обеими руками гладить лицо Линь Хун. Она задрожала всем телом, и руки Ли соскользнули ей на плечи, а потом и на предплечья. В конце они сжали ее запястья в ожидании, что дрожь потихоньку успокоится. Ли казалось, что ему нужно очень много сказать Линь Хун, но он все никак не мог вспомнить, что это. Он мотнул головой и с горечью выдавил из себя:

— Линь Хун, надеюсь, ты поймешь… — Она растерянно посмотрела на Ли, не соображая, что ей нужно понять. — Я уже разучился толковать про любовь, надеюсь, ты поймешь… — жалостно продолжил Ли.

— Что поймешь? — спросила она.

— Мать твою, — ругнулся Ли. — Я не умею про любовь балакать, могу только ей заниматься.