Крис Колфер - Безумнее всяких фанфиков

– Сначала жжется, зато потом совсем ничего не чувствуешь, – сказал Сэм. – А мне сегодня это очень кстати.

Актер снова наполнил стаканы, и вместе с Сэмом они выпили еще. Вторая порция пошла лучше, но все равно было не слишком приятно. Сэм ощутил, как розовеют щеки, а разум замедляется, будто он принял слишком много лекарства от кашля – это было неплохо. И еще слова посыпались из него быстрее, чем он успевал думать, что несет.

– Жаль, что весь мир от тебя никак не отвяжется, – сказал Сэм. – Это просто жестоко, что люди так тебя оценивают. Будто все забывают, что ты обычный человек, просто потому, что ты снимаешься в сериале.

– Да я уже привык, – отмахнулся Кэш. – Когда становишься знаменитым, теряешь право на человечность. Так уж заведено, и нет смысла об этом ныть. Примерно так же люди когда-то относились к королям: всё весело и классно до новой революции, и вот тогда не сносить тебе головы. На этой неделе моя очередь быть Марией-Антуанеттой, на следующей будет чья-нибудь еще.

– Но это ведь все равно несправедливо, – настаивал Сэм. – И мне, кстати, наплевать, что там говорят эти тетки из «Панели». Ты обязательно еще найдешь себе работу. Любой студии и режиссеру очень повезет заполучить к себе в проект такого популярного и талантливого актера. Глупо считать иначе.

– О нет, здесь они как раз правы. – Кэш рассмеялся. – Но это давно не новость – я об этом знал еще со второго сезона. Никогда не забуду, как режиссер не позволил мне пойти на кастинг его ребута «Крошки из Беверли-Хиллз». Хуже унижения не придумаешь. Но меня это, в общем-то, не особо волнует. Се ля ви и все такое.

Актер глотнул прямо из бутылки и уставился на огни города. Сэм не понимал, как он может так равнодушно говорить об этом.

– А что тогда тебя волнует? – спросил он. – Извини, если лезу не в свое дело, просто если бы целый мир такое говорил или думал обо мне, мне бы жить расхотелось.

Кэш поразмыслил немного и кивнул.

– Наверное, мне больше обидно не сравнение с кем-то другим, – сказал он. – По-настоящему бесит, что меня пытаются подогнать под вымышленные мерки. Люди с двенадцати лет считают меня экспертом по квантовой физике, и каждый раз, когда я доказываю обратное, они ведут себя так, будто я кругом не прав. Будто я их лично оскорбил тем, что я – не персонаж, которого играю в сериале. Понимаешь?

Сэм тоже кивнул. Сам того не ожидая, он понял Кэша слишком хорошо.

– Думаю, да, – ответил он. – Они слишком долго видели тебя в этой роли и перестали понимать, что это всего лишь игра, притворство. Поэтому каждый раз, когда им напоминаешь об этом, они считают, что ты предаешь их, лишаешь чего-то важного и любимого.

– Да, – согласился Кэш. – Люди привыкают к фантазии, которую ты им даришь, подсаживаются на нее и отворачиваются, стоит только перекрыть к ней доступ. Знаешь, если бы я был рок-звездой, никто бы сейчас меня не осуждал. Все только потому, что я веду себя совсем не как доктор Конфузер. Понимаешь, да?

– Прекрасно понимаю, – мягко сказал Сэм. – Люди сами выдумывают, чего от тебя ждать, а потом тебя же и винят за то, что ты этих ожиданий не оправдываешь. Ты виноват, что не такой, каким они хотят тебя видеть. Ты – урод. Ты – чудовище. А на самом деле ты просто пытаешься быть… собой.

Сэм не знал, от виски ли это или от разговора, но он ощутил, как к глазам подступают слезы. Сэм посмотрел на огни города, чтобы Кэш ничего не заметил.

Актер изумился тому, как хорошо Сэм его понял.

– Точно, – сказал он. – Если честно, это самое сложное в «Чудо-ребятах». Хуже нет, когда весь мир считает тебя не тем, кто ты есть. Это одиноко, грустно и так больно, что вряд ли кто-то сможет…

Сэм вдруг разрыдался, как сломанная противопожарная система. Слезы покатились по его щекам так быстро, что он даже не успевал их утирать. Он плакал так горько, что еле переводил дух и издавал тихие всхлипы, как маленькая собачка. Кэша такой срыв застал врасплох, и он уставился на Сэма как на вазу, которую спьяну разбил.

– Э… Сэм, ты чего? – спросил он.

– Ничего! – прохныкал Сэм. – Все х-х-хорошо!

– Я тебя чем-то обидел?

– Н-н-нет! – прохлюпал Сэм. – Я просто понимаю тебя л-л-лучше, чем ты думаешь.

Он утирал слезы уже всей рубашкой, но они текли и текли.

– Хочешь поговорить об этом? – спросил Кэш.

– Не могу! – сказал Сэм. – Я пока не могу ни с кем про это разговаривать.

– Тогда тебе повезло, я ведь не человек, а знаменитость – помнишь? – пошутил Кэш, но это не помогло. – Без обид, но тебе стоит сказать все как есть, пока ты целый город не затопила. Поверь, станет лучше, как только ты выговоришься.