Лидия Ульянова - Здесь и сейчас

— Маруся, налей попить компотику.

Марина безрадостно поглядела вслед мужу, сложив скорбную складку на переносице. Произнесла негромко, чтобы Николай не услышал, но твердо и окончательно:

— Так вот, я хочу, чтобы у моей дочери нормальный муж был, а не бесплатное приложение.

— А ведь они почти одногодки, — сурово констатировала Кира ему вслед. — Только наш ведь свой, родной, а тот… Синяя Борода.

Вера, о существовании которой, казалось, все забыли, лежала на диванчике, поджав ноги, притиснув к себе Ласку и зарывшись носом в собачью шерсть, и слушала не предназначенный для ее ушей разговор. Вроде бы чувствовала себя избранной, особенной, почти что счастливой — готова была согласиться с мамой. А с другой стороны — слишком резкий вираж закладывала жизнь, очень уж страшно было — вдруг Кира права? Неужели все дело только в том, что она знает английский язык? Или этот канадец действительно в нее влюбился? И что такое этот простатит?

От избытка чувств Вера всхлипнула, и Ласка тут же принялась горячо и сильно вылизывать своей любимице лицо, тыкать холодным носом в ухо.

На сватовстве напасти не закончились.

Во время тренировки Любомир упал с велосипеда и сломал руку. Как подающего надежды спортсмена его положили в Военно-медицинскую академию, все медицинские манипуляции выполнили на высоком профессиональном уровне, чувствовал он себя вполне прилично, но Марина Львовна неожиданно дала задний ход, заявила, что никуда не поедет. Черт с ним, с кооперативом, и с райкомом партии, который ходатайствовал за нее, тоже черт, раз детей без присмотра оставить нельзя. Она еще одной ногой здесь, на родной земле, а с ними уже неприятности, а что стрясется, когда родители вовсе уедут? Тут уж уговаривать Марину дружно бросились всей семьей разом. Вера обещала, что всерьез отнесется к переменам в собственной судьбе. Надюшка клялась, что не доставит никому хлопот. А Любомир винил себя в том, что вожделенная мамина командировка может сорваться из-за него.

Уговорили. В назначенный день и час самолет из «Пулково» махнул крылом провожающим Вере, Наде и Кире.

В свой день рождения Оливер пригласил домой целую ватагу ребятни. Мне, разумеется, было бы намного легче заплатить деньги и организовать празднование в каком-нибудь кафе, чтобы не приходилось потом два дня ликвидировать следы стихийного бедствия, не сокрушаться над осколками битой вазы, не доставать из-под кровати куски недоеденной пиццы, не отковыривать от диванных подлокотников намертво прилипшую жвачку. Но сыну нравится именно домашний праздник, когда гостиная увешана гирляндами, лестница утыкана флажками, можно по-взрослому открывать дверь каждому гостю и чувствовать себя хозяином. Мне же в этот день остается только смириться, смириться и организовать подачу патронов в виде закусок, напитков и неизменного праздничного торта со свечами. При этом необходимо своевременно направлять бушующую стихию в мирное русло, предлагая новые и новые конкурсы с призами.

В этом году повезло: за весь день мне пришлось перевязать только один палец, всего лишь раз убрать с ковра землю с остатками цветочного горшка и, совсем ерунда, трижды вытереть пролившуюся колу. Дети, совершенно очевидно, взрослеют.

Наконец, все призы были разыграны, свечи задуты, торт съеден и родители начали подъезжать, чтобы забрать домой собственных чад. С неохотой и сожалением взлохмаченные, раскрасневшиеся гости покидали нас, остались только Агнет и Расти Мюллер.

Раздался звонок в дверь, и я пошла открывать, настроившись, наконец, познакомиться с мамой Агнет, но на пороге возник ее папа. Доктор Амелунг стоял на нашем крыльце, прижимая к груди пышную, алую пуансетию в горшке. Видимо, что-то такое отразилось на моем лице, потому что доктор принялся с порога оправдываться, что бывшая жена задерживается на работе, поэтому он… И так далее, и тому подобное.

— Что вы, доктор Амелунг, проходите. — Я вошла в образ радушной хозяйки. — Я рада вас видеть. Я сейчас позову Агнет.

Они прибежали все втроем и начали хором вопить, что еще чуть-чуть, совсем немножечко поиграют. Ну пожалуйста, мама! У них какая-то новая игра, для которой непременно нужно трое игроков. Вдвоем совсем неинтересно, папа!

Папа так и стоял, притиснув к себе цветок, борясь с искушением настоять на своем.

— Доктор Амелунг, дадим им полчаса? — смилостивилась я. Мне не хотелось портить детям настроение. — Как вы смотрите на чашку кофе? У нас еще, кажется, остался именинный торт.