Роберт Силверберг - Сейчас +n. Сейчас –n

Все было так просто, так элегантно, так выгодно для нас. И потом мы встретили прекрасную Селену и едва не погибли. Она вошла в нашу жизнь во время регулярного часа передачи в среду, 7 октября 1987 года, между шестью и семью часами вечера по центральноевропейскому времени. Час бизнеса. Мне предстоял контакт с собой и с собой. (Сейчас –n) был на линии первым, а потом я должен был услышать (сейчас +n).

Я всерьез беспокоился. Знал, что надвигаются неприятности, потому что в понедельник, когда я принимал сообщения от себя из среды, произошел неожиданный и необъяснимый разрыв связи. В результате я не получил данных от (сейчас +n) относительно стоимости ценных бумаг в нашем текущем портфеле и, следовательно, не знал, как действовать. Прошло два дня, и я стал мной из среды, который не смог переслать новости мне из понедельника и понятия не имел, почему контакт должен был прерваться. Меньше всего я ожидал появления Селены.

В таких делах, как наши, очень мешают отвлекающие факторы, сексуальные или любые другие. Требуется полная концентрация. Незначительный, но устойчивый контакт между собой мы ощущаем все время — чувствуем успокаивающее присутствие друг друга. Однако передача данных от себя к себе требует полного внимания.

Объясню вам свой метод. Тогда, возможно, моя обеспокоенность станет понятна.

Я занимаюсь инвестициями, и вся моя деловая активность укладывается в тот самый час, когда в Нью-Йорке полдень и Фондовая биржа еще открыта. Это позволяет мне сделать несколько быстрых звонков своим брокерам с указаниями, что продавать или покупать.

На данный момент мой офис находится в отеле «Генрих VIII», к югу от Темзы, в Небесном коктейль-зале. Вообще-то мой офис может располагаться где угодно. Все, что мне требуется, — это телефон. Название для Небесного зала выбрано очень даже подходящее. Он без остановки и совершенно бесшумно движется по кругу по хорошо смазанной колее. В воздухе с мелодичным щебетом проплывают скульптуры в так называемом галактическом стиле, окатывая тех, кто пришел сюда выпить, каскадами полихромного света. За огромным венецианским окном прекрасного зала лежит туманная мгла вечернего Лондона, до которой мне нет никакого дела. Мне все равно — в Лондоне ли я, в Найроби, в Карачи, в Стамбуле или в Питтсбурге. Меня волнует лишь удобная окружающая обстановка, воздух, не причиняющий вреда легким, обслуживание в стиле, к которому я привык, и телефонная линия. Индивидуальные характеристики каждого конкретного места меня не колышут. Как и десять планет нашей Солнечной системы, я вечный странник, но не турист, глазеющий на достопримечательности.

Я, который (сейчас –n), готов к получению сведений от меня, который (сейчас).

— Вперед, (сейчас +n), — говорит он мне.

Для него я (сейчас +n). Для себя я (сейчас). Все относительно; в нынешние дни n составляет ровно сорок восемь часов.

— Вперед так вперед, (сейчас –n), — отвечаю я ему.

Я подкрепляю силы вином. «Шато д’Икем» 79-го года в округлом бокале из чешского стекла. Вкус приторный; официант был в шоке, когда я заказал подать его до обеда. Ужас! Может, какой-нибудь аперитив? Однако вино облегчает передачу данных, каким-то образом «смазывает» канал. Я готов.

Мой столик — цельный изящный блок радужного, сверкающего кристалла, который переливается, радуя глаз. На столе лежит сегодняшний европейский выпуск «Гералд трибьюн», еще не развернутый. Я наклоняюсь вперед и достаю из нагрудного кармана листок — список ценных бумаг, которые я купил в понедельник. Мой взгляд скользит по котировкам, напечатанным в газете мелким шрифтом. Я внимательно вчитываюсь в заголовок, чтобы не ошибиться: «Цены на момент закрытия Нью-Йоркской биржи, вторник, 6 октября». Для меня это вчерашние цены. Для (сейчас –n) завтрашние. (Сейчас –n) уведомляет, что изображение отменное.

Я готов передать эти цены себе из понедельника. Улавливаете, каков механизм?

Я изучаю их и отбираю необходимое.

Мне нужны лишь те ценные бумаги, чье движение за день составляет пять или больше процентов. Неважно, поднялись они или упали; движение — вот единственный критерий, и мы играем на повышение или на понижение в зависимости от ситуации. Действовать нужно быстро, потому что в общей сложности в нашем распоряжении лишь девяносто шесть часов, считая от (сейчас –n) до (сейчас +n). Мы не можем позволить себе дожидаться неспешного прироста капитала, мы должны уменьшать риски, охотясь на быстрые, резкие колебания и извлекая свою выгоду, как только они появляются. И это обязательно должны быть именно резкие колебания, иначе комиссионное вознаграждение брокеру съест нашу прибыль.