Лидия Ульянова - Здесь и сейчас

— Спасибо, — искренне поблагодарила я. — Меня, кроме профессора Шульца, никто так не выслушивал. Но он делал это из профессионального интереса, а вы просто так. Спасибо. Я отняла у вас время?

Часов в кабинете не было, а на улице тут почти всегда темно, пришлось достать телефон и посмотреть. На экране светился конвертик полученного сообщения. Я поспешила прочитать — вдруг что-то от сына? Оливер не баловал меня вниманием, но зато оператор сообщил, что баланс находится на нуле и для дальнейшего пользования необходимо пополнить счет. Черт побери этот роуминг, в котором всегда скоропостижно заканчиваются деньги!

Она пожала плечами:

— За что? Мне было даже любопытно.

— Понимаете, я хотела узнать у вас, что же случилось в конце концов, кто убил Веру. Но сегодня днем я ездила в тот дом, где вы жили, разговаривала с женщинами у подъезда, и они рассказали, что это сделал Любомир. Я и его видела — печальное зрелище. Кстати, те женщины очень тепло о вас отзывались.

Она только усмехнулась в ответ.

— Сделайте мне одолжение, объясните, почему так получилось, что все называют вас Верой? Ведь вы же Надя. Что произошло тогда на даче?

Она недоуменно пожала плечами, и жест этот означал: ничего не знаю, вам кажется, вы ошибаетесь.

Она знала, но не хотела говорить, а у меня не было никаких рычагов воздействия. Моя стопроцентная уверенность была никому не интересна. Я оказалась в тупике и довольно спокойно это восприняла. Что ж, я сделала все, что могла.

— Я, наверно, пойду, Надя? Всего вам хорошего. Я не получила того, зачем пришла, но, вы выслушали, и мне стало легче. У меня к вам последняя просьба — вы не могли бы оставить здесь кошку? Я приобрела ее только для того, чтобы попасть к вам. Мне она не нужна, а оставить ее на морозе рука не поднимается. Вы ведь сказали, что она породистая, возможно, ее мог бы кто-нибудь купить?

Надя отлепилась от стола, сделала несколько шагов навстречу и взяла из моих рук котенка, который пошел к ней с радостью. От соприкосновения с этим комком ходячей инфекции Надежда, казалось, тоже испытала видимое удовольствие. Ничего странного: она каждый день имеет дело с больными зверями, должно быть, выработала стойкий иммунитет.

— Иди сюда, малышка, — ласково обратилась она к кошке, — как тебя зовут?

— Девочка сказала, что ее зовут Буська.

Надежда перевела вопросительный взгляд с животного на меня, пришлось пояснить:

— Мне отдала ее девочка у метро. Сказала, что Буська снова нагадила маме в обувь, и мама поставила вопрос ребром: она или кошка.

— Бывает, — со вздохом констатировала Надежда. — Я могу ее взять. Кроме клиники у меня есть приют для животных, такой котенок быстро найдет хозяина, но, может быть, все же вы оставите ее себе? Если вас смущает, что трудно будет вывезти ее за границу, то мы оформим необходимые документы…

— Нет-нет, пожалуйста, я бы не хотела держать в доме животное.

Надежда снова посмотрела на меня, теперь уже как на ущербную. Возможно, ей сложно было осмыслить, что кто-то против домашнего зверья.

Я направилась к двери и уже взялась за ручку, когда в спину донеслось предложение:

— Простите, Таня… Я готова ответить на ваши вопросы. Только, если можно, не здесь. Давайте выберем место потише.

Надежда Николаевна быстро собралась и, подхватив котенка, стремительно вышла из кабинета. Я двинулась следом, подождала, пока она отдаст последние указания персоналу.

На улице Надежда достала ключи и нажала на кнопку — огромный черный джип радостно мигнул лампочками фар. Мы сели в машину и поехали. Я полагала, что «тихим местом» будет какой-нибудь маленький ресторанчик, но мы проезжали мимо всех встречающихся на пути пищевых заведений. Уже и заведений-то не осталось, машина выехала из города и понеслась мимо каких-то складов, заснеженных полей, печальных пустых перелесков. Когда с оживленной трассы мы свернули на еле различимую дорогу, представляющую собой две глубоких колеи в снегу, мне стало не по себе.

Какого дьявола я села в автомобиль к незнакомой тетке, которую еще и пыталась обвинить во всех смертных грехах? В чужой стране, которая по праву считается повышенно криминальной? Да она завезет меня подальше в лес, достанет пистолет и пристрелит, а потом сбросит мое бренное тело в какой-нибудь пруд, где я буду пребывать в холодке до весны, пока не всплыву.

— Куда мы едем? — Голос мой позорно дрогнул и сорвался в писк.

— Ну же, Таня, вы отважная женщина, — подначила меня Надежда, — неужели страшно? Помните: «Куда ты, приятель, не видно ни зги — Сусанину грозно кричали враги»? Жаль, Сусанин вел поляков, а не немцев, а то все бы сошлось.