Фэй Уэлдон - Расщепление. Беда

— Нет.

— Милости просим в реальный мир! — произнесла Амелия.

— Г ильда, привет. Что происходит? Больше я ни за что не буду принимать это твое лекарство. Я только теперь начинаю понемногу просыпаться. Сначала была ты и рассказала, что у тебя был роман со Спайсером. Очевидно, мне это приснилось. Потом что-то такое про то, что Спайсер вместе с доктором Реей Маркс повез куда-то детей, — это совершенно невероятно. И наконец еще разговор с редакторшей с телевидения насчет архетипов и «Люцифетты поверженной». Не может быть, телевидение и архетипы — две вещи несовместные. Который час, Гильда? Я такая расслабленная, что не могу даже встать и посмотреть на часы.

— Девять двадцать одна, — ответила Гильда. — Вечера. Мы со Стивом только что поужинали и собираемся сесть посмотреть телевизор. Осторожней высказывайся. Он в соседней комнате. Он любит, чтобы я смотрела вместе с ним последние известия.

— Девять двадцать одна вечера? А где же тогда Спайсер и дети?

— Наверно, все еще гуляют с доктором Реей Маркс.

— Ты что, хочешь сказать, что все эти разговоры действительно были на самом деле?

— Да, — ответила Гильда. — По крайней мере со мной у тебя разговор был на самом деле.

— И ты действительно спала со Спайсером?

— Не спала, мы и в кровать-то не ложились, а просто по-быстрому.

— На этом самом, где я сейчас лежу?

— Ты его с тех пор заново обила, — сказала Гильда. — Я была рада. Стало спокойнее на душе. Давай забудем об этом и перейдем к тому, что имеет значение.

— Ты и Спайсер оба имеете для меня значение, Гильда, — возразила Анетта.

— Я поделилась с тобой, потому что хотела тебе помочь, — сказала Гильда. — Только не надо, чтобы об этом стало известно Спайсеру. Спайсер может отомстить, он такой, расскажет Стиву, и Стив тогда начнет донимать меня разговорами, что, мол, я с ним неискренна, и мне придется доказывать, что Спайсер все это выдумал, но, честно признаться, у меня сейчас для таких вещей совершенно нет сил, Анетта, я вот-вот рожу, так что ты уж, пожалуйста, помалкивай, ладно?

— Ладно, — ответила Анетта. — Мне бы тоже не хотелось всех и каждого ставить об этом в известность.

— Меня другое беспокоит, — сказала Гильда. — Если Спайсер говорил тебе все то, что он, по твоим словам, говорил, значит, происходит что-то плохое. Тебе дают понять, чтобы ты взяла назад свое утверждение, что доктор Герман Маркс к тебе приставал, иначе тебя обвинят в плохом обращении с детьми, а Марксы — психотерапевты и всегда сумеют доказать свою правоту.

— Абсурд какой-то, — не согласилась Анетта. — Зачем им это?

— Сама подумай, — ответила Гильда. — Сейчас такие вещи происходят сплошь и рядом. И радуйся, что у тебя есть возможность заключить с ними соглашение. А то ведь они могут прицепиться и отнять у тебя детей.

— Как же так? Без доказательств, без свидетельских показаний? Бог знает что ты говоришь.

— Я бы на твоем месте, — сказала Гильда, — держалась паинькой и помалкивала об этой парочке до самых родов, авось они сами уберутся из жизни Спайсера. Эта их Юнгианская Ассоциация Психотерапевтов подготавливает консультантов, консультанты обучают социальных работников, а те уж, если припишут тебе плохое обращение с детьми, не отмажешься. Достаточно Джейсону хоть раз заглянуть Сюзан под юбку, и готово дело.

— Джейсон иногда помогает мне гладить белье, — задумчиво заметила Анетта, — и любит гладить трусики Сюзан. Я не вижу в этой глажке смысла, а он говорит, что иначе непривлекательно.

— Ну, вот видишь? Болезненно раннее половое созревание. Привлекательность какая-то.

— Но это полнейшая чушь.

— Ты все же подумай, — посоветовала Гильда. — Да-да, Стив! Иду!

— Буду паинькой, — пообещала Анетта. — Можешь обо мне не беспокоиться.

— П ривет, ма.

— Привет, Сюзан. Привет, Джейсон. Интересный был спектакль?

— Жуть одна, — ответила Сюзан. — Я вовсе не хочу ничего такого знать. Все время этим пичкают, надоело.

— Что мы, дети, что ли? — поддержал ее Джейсон.

— А где папа?

— Он высадил нас и поехал отвезти домой доктора Рею. Сказал, что купит для нас на обратном пути жареной рыбы с картошкой.

— А доктор Рея вам понравилась?

— Она ничего, — ответила Сюзан. — Но только она все время исподтишка задавала вопросы, а делала вид, что ничего не спрашивает.

— И все время улыбается, — добавил Джейсон, — но не по-правдашнему. Кто она вообще-то?

— Папина приятельница, — сказала Анетта.