Пол Бейти - Черный кандидат

– Вам, может, и наплевать, но я не зомби. Будь я проклят, если вы увидите, что я иду вперед, выставив руки типа «у-у-у-у-а-а-аррг-гх-х-х, мозги-и-и», пока какой-нибудь подростковый герой не вышибет мне мозги, избавив от страдании. На хрен. Мне надоело быть…

– Маргинализованным? – предложил Спенсер.

– Я хотел сказать «отстоем», но твое слово лучше.

– Ты бредишь, – сказал Плюх.

– А ты все равно глава моего избирательного штаба. Ланда, у тебя точно нет выбора, из-за «пока смерть не разлучит нас».

– Не искушай меня.

– Мисс Номура, папа, я знаю, вы со мной, потому что вы всегда поддерживаете все, что я делаю.

– Я вырастил идиота…

– Ниггер, никого ты не вырастил.

В ярости Уинстон оттолкнул от себя коробку с объедками. Прижал подбородок к груди. Закрыл глаза. Сжимал веки все сильнее, потом закрыл лицо руками.

– Ты чего это? – спросил Фарик.

Уинстон сидел неподвижно. Иоланда не могла понять, заплачет он сейчас или сломает шею тому, кто ближе всего – к несчастью, это была она.

От одной мысли об абсурдности борьбы за политический пост для чувака вроде него у Уинстона ныла голова. Обсуждать это не имело никакого смысла. Он закрыл глаза и похлопал по пистолету в кармане. Что я творю? – подумал он. – Это все равно что зимой, увидев объявление: «В универмаге «Мэйси» требуется работник на рождественский период», заявить: «Ну все, буду магазинным Сантой! Он медленно разорвал листовку Колетт Кокс на четыре квадратика. Почти инстинктивно Уинстон прошептал строфу из старого рэпа:

Инес зажмурилась. Ей было совсем не трудно представить нашпигованного пулями Уинстона, распластанного под турником в Уайт-Парк, кашляющего кровью; она держит его голову у себя на коленях, пока друзья пытаются заманить его душу обратно в тело. Она твердо решила, что не опоздает спасти Борзого, как опоздала спасти Малкольма.

Уинстон медленно поднял голову и открыл глаза.

– Я не всерьез насчет этого всего с выборами. Никуда я не собираюсь избираться. На хрен.

Инес подняла палец, как член какого-нибудь комитета, имеющий вопрос процедурного характера.

– Пятнадцать тысяч долларов, Уинстон. Я заплачу тебе пятнадцать тысяч долларов, если ты выставишь свою кандидатуру. Может, чуть больше, когда разберусь, сколько стоят плакаты и все прочее. Не важно, выиграешь ты или проиграешь. Считай это летней подработкой.

Уинстон сразу вспомнил про чек на реституцию, который висел у Инес в спальне.

– Не надо, мисс Номура, не шути так.

– Инес, не поощряй парня, – взмолился Клиффорд. – Еще решит, что ты взаправду.

– До выборов три месяца с небольшим. Выходит пять тысяч в месяц.

Уинстон смотрел ей в глаза. Она не шутила.

– Будет весело.

Уинстон глянул на Иоланду. Та не была в восторге. Не нравится ей мисс Номура, хоть убей. Он посмотрел на Фарика. Плюх в конце концов придумает какой-нибудь зловещий план летнего заработка. В зависимости от степени риска на руках у Уинстона останется четыре-пять тысяч долларов в месяц. Ну, надо же, криминал и политика оплачиваются примерно одинаково.

– Мисс Номура, я хочу деньги вперед.

– По рукам.

Инес вздохнула. Никто больше не сказал ни слова, все ждали, когда она опомнится и отзовет предложение.

Зазвонил телефон. Уинстон нажал кнопку громкой связи и гаркнул:

– Кто это?

– Уинстон, так ты отвечаешь на звонки?

– Нет, мам.

– То-то же. Ну, что вы там решили?

– Я баллотируюсь в конгресс.

– Городской совет, – шикнула Иоланда.

– Отлично, сынок, удачи тебе. Пока.

– Спасибо, мам, ты всегда была рядом. В смысле физически не была, но да, спасибо. Скоро позвоню. Пока! Люблю тебя.

Уинстон подхватил ребенка с пола и поднес к телефону – одной рукой держал, а другой щекотал пузико.

– Скажи бабушке «до свидания», Джорди.

Тот что-то слюняво проворковал в трубку.

Клиффорд встал из-за стола.

– Инес, зал готов?

– Мисс Данливи обо всем позаботилась, но нам пора двигать. Я подойду через минуту.

Клиффорд собрал свои книги и ушел в сторону зала, а Инес долго не выпускала Уинстона из объятий.

– Знаешь, чего мы давно не делали?

– Не-а.

– Мы не поднимались на Эмпайр-стейт-билдинг. Давай в следующее воскресенье. Спенсер, ты тоже приходи.

– Конечно.