Пол Бейти - Черный кандидат

– Как ты это сделал?

– Я следующий.

– Нет, я!

– Я!

Вернувшись, Дидра обнаружила весь выводок посапывающим в кроватках. Уинстон у окна работал губкой и ракелем, напевая свежий радиохит.

– Но как? – спросила она.

– Хлороформ.

Его обвинили в оставлении малолетних в опасности и приговорили к шести месяцам испытательного срока.

– Что-нибудь из этих предложений тебя интересует, Уинстон?

– Мисс Номура, а я могу работать вешателем вакансий на доску вакансий?

– Нет.

– А есть у нас поблизости школа сумо? Может, я стану профессиональным сумоистом.

– Будь серьезнее!

– Остынь, пап.

Уинстон приложил к виску пухлую руку в качестве своеобразных шор, чтобы сконцентрироваться на цели.

– Когда ищешь работу, обращай внимание на ту, к которой лежит душа, – посоветовал Спенсер. – Уинстон, какой работы тебе бы хотелось?

– Есть такой документальный фильм, «Семь лет», в котором авторы следят за судьбой нескольких британцев. Но он выходит раз в семь лет.

Уинстон встал с кресла, уперся руками в колени и принялся изучать доску. Он внимательно читал каждую карточку, надеясь, что в тексте что-нибудь бросится в глаза, как-то выделится из переизбытка информации о вакансиях.

«НЬЮ-ЙОРКСКИЙ ПЛАНЕТАРИЙ, ПОМОЩНИК АСТРОНОМА».

– О, вот эта мне нравится, – заявил он, тыча пальцем в карточку. – Смотреть по ночам в небо. Давать имена звездам, искать космические корабли – кто знает, может, я открою комету. Комета Борзый. Классно звучит. Вдруг получится.

– Ты и должен быть кометой, потому что ниггеры вроде тебя нечасто встречаются.

Отцовская насмешка заставила Уинстона нахмуриться. Инес попросила его прочесть карточку до конца, стараясь не остудить его задора.

Уинстон нерешительно продолжил:

– «Обязательно отличное знание математики. Все кандидаты должны хорошо разбираться в основах физики». А что, у меня так плохо с математикой?

Фарик, который во время игры в очко всегда знал, что у Уинстона больше пятнадцати, потому что тот закатывал глаза, считал на пальцах и долго не решался попросить еще карту, не выдержал:

– Парень, ты даже до алгебры не добрался. Что означает x?

Уинстон пожал плечами.

– Не знаю.

– Вообще-то правильно, x – это неизвестное.

– Ну, я ж сказал. Давай еще.

– Как вычислить среднее значение? – нетерпеливо спросила Инес.

– Среднее? Так… – Уинстон осторожно подбирал слова, пытаясь по изменениям в выражении лица Инес угадать, в верном ли движется направлении. – Средний – ну, это как бы самый обычный. Если собрать все вместе и выбрать самое типичное. Я использую его в выражении: средний черный может уложить четверых-пятерых белых. В смысле благодаря злости, – быстро добавил он, заметив недоверие на лице Инес.

Иоланда указала на доску.

– Еще раз.

– Да ладно, я балуюсь, – хихикнул Уинстон. – Знаю я, что такое среднее. Складываешь все числа, делишь, получаешь число посередине. Ха, все-таки быть мне помощником астронома. Все, до встречи.

– У меня вопрос, – сказал Спенсер. – Что обозначает c в уравнении E=mc 2?

Клиффорд в отвращении махнул рукой.

– И не надейся. Спроси его, что такое физика.

Уинстон промолчал и вернулся к доске. От смущения он прочел вслух один из рекламных листков кандидата, словно это что-то доказывало:

– «Колетт Кокс – кандидат в Городской совет от Восьмого района. Социал-демократы за справедливость. Голосуйте 9 сентября».

Он посмотрел на портрет Дебса, сорвал листок и сел на свое место.

– Вы поддержите меня, что бы я ни делал, если это положительная штука?

– Конечно, – ответил коллектив.

Уинстон передвинул листовку на середину стола и объявил:

– Я буду избираться в Городской совет. – Уверенность в собственном голосе поразила его самого.

Все, кроме Инес, отшатнулись от стола, как игроки в покер, у которых кончились деньги. Уинстон удовлетворенно ухмылялся. Политик. Чтобы претендовать на какой-нибудь дерьмовый пост, физику знать не нужно. Джорди вскарабкался на отцовское лицо, цепляясь за уши, губы и глазницы Уинстона.

– Ты дурак? – спросил Фарик.

– Пустая трата времени, парень безнадежен, – добавил Клиффорд. – Это не смешно.

– Я серьезно. Сколько я себя помню, ты, мама, Иоланда, мои кураторы, постоянно твердили, что я должен справляться с жизненными вызовами и трудностями. Что должен перестать искать легкие пути. Вот вам и вызов.

– Борзый, только без меня.

– А кто про тебя слово сказал, Плюх?