Дмитрий Липскеров - Сорок лет Чанчжоэ

– Принадлежит Мохамеду Абали – пустыннику".

– Ах да! – вспомнил Шаллер. – Меня зовут Мохамедом Абали. Я – отец-пустынник, отшельник".

Мохамед Абали успокоился оттого, что все встало на свои места, вновь забрался в землянку и вылез оттуда уже с кружкой. Сыпанул в нее горсть песка и поставил на камень, ожидая чудесного появления воды.

Внезапно пустынник услышал чье-то почавкивание. Он обернулся и увидел лося.

Юный лось жевал сухую траву, не обращая внимания на человека.

– Ну вот и хорошо! – обрадовался отшельник. – Все-таки живое существо рядом.

Он полюбовался красивым животным и вновь ушел в землянку, теперь уже надолго, чтобы обдумать проблемы бытия.

– Бытие – есть обратная сторона небытия! – рек Мохамед Абали и, довольный началом мысли, закрыл глаза.

Над степью плыл воздушный шар. Он был сделан из голубиной кожи, потрепанной от времени.

Из корзины, сплетенной из виноградной лозы, на степные просторы с удивлением взирал физик Гоголь. Он то и дело сверялся с компасом и ничего не мог понять.

– Да где вы, черт возьми?! – вопрошал с высоты физик. – Куда вы запропастились?! Есть здесь кто-ни-будь?! – закричал Гоголь. – Я, кажется, счастье нашео-о-л!..

Юный лось безразлично задрал к небу голову, а потом вновь опустил ее к земле. Юный лось безразлично задрал к небу голову, а потом вновь опустил ее к земле.