Орхан Памук - Новая жизнь

Смотрите, например, какую антологию можно составить из того, что эта музыка нашептала мне однажды вечером о любви, в притягательной и болезненной тишине, наступившей после того, как жена с дочкой заснули, а я задумчиво смотрел на калейдоскоп цвета на экране телевизора, думая о Джанан, книге, которая помогла мне встретиться с ней, о новой жизни и об Ангеле, о случае и о времени. Что бы ни говорили на эту тему в газетах, книгах, журналах, но радио, телевизору, в рекламе, в мелких рубриках журналов и газет, в романах, — я все храню в памяти и никогда не забуду, потому что моя жизнь с юных лет пострадала из-за любви — видишь, читатель, мне хватает ума не жаловаться и не говорить, что это произошло «из-за книги».

Что такое любовь?

Любовь — это покорность. Любовь — причина любви. Любовь — понимание. Любовь — это музыка. Любовь и благородное сердце — одно и то же. Любовь — стихи печали. Любовь — это когда хрупкая душа всматривается в зеркало. Любовь мимолетна. Любовь — никогда не говорить «сожалею». Любовь — это кристаллизация. Любовь значит отдавать. Любовь — это делиться жвачкой. Любовь необъяснима. Любовь — пустое слово. Любовь — слияние с Богом. Любовь — это боль. Любовь — заглянуть в глаза Ангелу. Любовь — это слезы. Любовь — ожидание, что зазвонит телефон. Любовь — целый мир. Любовь — это держаться за руки в кино. Любовь — опьянение. Любовь — хищный зверь. Любовь слепа. Любовь — это слушать голос сердца. Любовь — священное безмолвие. О любви слагают песни. Любовь полезна для кожи.

Я собрал эти жемчужины, не поддаваясь абсолютной, слепой вере в них, но и не предаваясь цинизму, который сделал бы бездомной мою душу — я именно так смотрю телевизор, обманываясь и совершенно точно зная, что меня обманывают, или не обманываясь, но желая быть обманутым. Исходя из моего ограниченного, но глубокого опыта я добавляю собственные мысли на эту тему: Любовь — это желание крепко обняться и быть вместе. Желание обняться и оставить окружающий мир. Стремление обрести надежное прибежище для своей души.

Вы же видите, я не сказал ничего нового. Но что-то я все-таки сказал! И мне теперь не важно — говорил ли кто-нибудь до меня эти слова. В отличие от того, что думают некоторые усердные дурни, иногда несколько слов оказываются лучше молчания. Скажите, ради бога, какое благо в том, чтобы молчать? Зачем пассивно смотреть на то, как жизнь терзает наши души и тела? Я знал одного человека моих лет, — он считал, что молчать лучше, чем биться со злом. Я, правда, только предполагаю, что он так думает, потому что он никогда сам об этом не говорил, он просто, сидя с утра до вечера за столом, аккуратно в тишине переписывал в тетрадь слова другого человека. Иногда я думал, что он не умер, что он все еще пишет, и боялся, что его безмолвие прорастет во мне и превратится в леденящий душу ужас.

Я смог выстрелить ему в лицо и грудь, но смог ли я убить его на самом деле? И выпустил-то я всего три пули, да к тому же прицелился не очень хорошо, потому что в кинотеатре было темно, а свет проектора слепил мне глаза.

Когда я верил, что он не умер, я представлял, что он переписывает книгу у себя в комнате. Какой же невыносимой казалась мне эта мысль! Пока я в утешение себе создавал целый мир, состоявший из доброй жены, милой дочки, телевизора, газет, моих книг, работы в мэрии, коллег по кабинету, моих сплетен, моих чашек кофе и сигарет, защищаясь и для этого окружая себя вещами, до которых можно дотронуться, он сумел окружить себя полным безмолвием. По ночам я думал о безмолвии, которому он смиренно и с верой посвятил себя, и когда я представлял, как он переписывает книгу, я воображал чудо из чудес и чувствовал, что, пока он там, за своим столом, терпеливо делал свое дело, безмолвие начинало говорить с ним. Загадка предметов, которую я не смог разгадать, была внутри того безмолвия и тьмы; и по мере того, как человек, любимый Джанан, писал, шепот из глубин ночи, которого не дано услышать человеку, подобному мне, обретал свой собственный голос.

Однажды ночью я так увлекся желанием услышать этот шепот, что выключил телевизор и, старясь не разбудить рано заснувшую жену, тихонько взял книгу со столика у кровати и, сидя за столом, за которым мы каждый вечер ужинали и смотрели телевизор, начал читать с воодушевлением. Я вспомнил, что впервые читал книгу в комнате, где сейчас спала моя дочь. Мне захотелось, чтобы лицо опять озарил тот же свет, чтобы на мгновение во мне ожил образ нового мира. Я почувствовал движение, нетерпение, трепет, что поведает мне тайну шепота, что отведет меня в сердце книги…