Олеся Градова - Танец с жизнью. Трактат о простых вещах

Я пыталась понять природу этого вожделения, поскольку чужда любого проявления гомосексуальности даже в отношениях между женщинами, не имела соответствующего опыта и отвергала любую мысль о возможном соприкосновении женского с женским.

Сейчас я проникалась жаждой обладания, только не в силах была объяснить подноготную собственного влечения — к чужой красоте или к телу, но это было ново, чужеродно, и насколько я могла, подавляла это внутренним сопротивлением. Она откинула рукой волосы, нетерпеливо и резко, как будто собиралась сорваться с места, не дождавшись зеленого света. Смешались узкие браслеты на запястье. Я продолжала следить за ней, не в силах оторвать взгляда от этой порывистой грациозности, непередаваемого в своей красоте чисто женского жеста. Ладонь касается лица, скользит через лоб снизу вверх, локоть чуточку отведен в сторону. Она еще не знает силы этого жеста, позволяющего мужчинам увидеть самую сокровенную и беззащитную часть женского тела — подмышку и часть груди, если вырез проймы достаточно широк.

Взревел мотор и видение исчезло, остался лишь этот жест, который еще долго не покидал моего сознания. Узкие бедра под сбившейся юбкой и острые лопатки. Мне показалось, что я начинаю смотреть на женщин глазами мужчины, своего мужчины, своего Черного Принца. И я начинаю их для чего-то искать…

Звонок из дома. У меня на экране написано «ДОМ ЗВОНИТ». Надо поменять на имя «НИКИТА». Ведь нет другого человека, кроме моего сына, который может звонить из дома.

— Мама, ты сегодня поздно вернешься?

— Да, у меня коллеги приехали из Киева, я должна встретить их в аэропорту. Ложись спать.

— А как же я тебя встречу?

— Не надо встречать… меня проводит водитель.

— Я волнуюсь за тебя.

— Все будет хорошо.

Он всегда звонит, когда я задерживаюсь. Со дня того самого нападения на меня возле подъезда он считает своим долгом встречать меня на улице. Ему кажется, что опасность подстерегает только здесь, где уже единожды совершено преступление. Это особенность психики — я тоже боялась именно этого места, где грабитель однажды уже расправлялся со мной, снимая шубу и пиная ногами в живот. В других местах я чувствовала себя абсолютно защищенной.

Сейчас я часто прихожу домой на рассвете. Потому что не могу оторваться от Дамира — каждая минута, каждый час с ним на вес золота. Если это в какой-то момент прекратится, я должна «унести» как можно больше этих ощущений — страсти, нежности, знания о самой себе. Ведь главный вопрос, на который еще не могла себе ответить, — кто же я? Черная или белая?

«Я вижу, что мы не с этой планеты, мы ИНЫЕ. Но я хочу понять, ты с той же планеты, что и я?» — писала ему эсэмэску.

«Я не знаю, но очень хочу найти этому подтверждение…».

Конечно, мне хотелось быть черной, потому что моя «раздвоенность» или «полосатость» оставались тем самым барьером, водоразделом, который мешал нашим душам слиться. В отличие от наших тел, познавших друг друга до основания, до самого центра, и какого-то общего жизненного бэкграунда — одни фильмы, книги, похожие вопросы, которые мы задаем самим себе… Есть и третья ипостась — наши духовные тела, тонкие оболочки, они так и не могли найти общего языка и соединиться.

— Ты не выходил на связь несколько часов. Что-нибудь случилось?

— Да, был занят. Сегодня был с Антоном. К нему приехали три сумасшедшие, пытались договориться с нами о совместном бизнесе.

— Антону Мракову не требуется разрешения, чтобы начать бизнес? — Я словно мстила ему зато, что он играл в чужие игры, отказываясь выступать на моем поле. Мои «инвесторы» все еще стояли на «стэндбае» и ждали, когда я представлю им бизнес-план. Но ключевое «звено» моего плана так и не выходило на уровень самостоятельного действия.

— Олесь, не сердись, но у меня тоже своего рода контракт. Пока я не могу нарушить договор, поэтому остаюсь «вторым», прекрасно понимая, что пока не достиг того могущества, которым обладает Антон. Должно пройти какое-то время.

— И что ваши сумасшедшие? — Теперь уже примирительный тон.

— Да ну, настоящие ведьмы! Одна хотела раскрутить своего спонсора на бешеные бабки, вторая приворожить мужа подруги, третья вообще трахнуть всю Рублевку — так, ради прикола, они вообще лесбиянки, что и успели нам продемонстрировать. Потом захотели, чтобы мы с Антоном вступили с ними в связь, были обкуренные и бухие. Антон покуражился над ними маленько, а потом прогнал.