Питер Мейл - Отель «Пастис»

Лондон вымер. Обитатели тупо уставились в экраны телевизоров. Апартаменты на Рутланд-гейт казались чужой квартирой. Саймон не находил себе места, скучал по Николь, не мог сосредоточиться на заметках к завтрашней встрече, мечтая, чтобы она скорее закончилась и он снова вернулся в уютный домик на вершине горы.

Проснулся рано, заглянул в пустой холодильник и вышел поискать местечко, где можно позавтракать. На Слоун-стрит было тихо и пасмурно, но более отважные владельцы уже украсили лавки объявлениями о после-рождественской распродаже. Проходя мимо салона мод «Армани», Саймон подумал, где могла провести Рождество Кэролайн. Вероятно, в Санкт-Морице, где можно четырежды за день менять наряды и общаться с евроотребьем.

Дойдя до отеля «Карлтон тауэр», отыскал там обеденный зал, обычно полный посетителей в деловых костюмах, назначивших утренние встречи. Но сегодня, уткнувшись в путеводители, за столиками сидели немногочисленные американцы и японцы, с трудом осваивающие прелести традиционного английского завтрака. Заказав кофе, Саймон достал подготовленное им сообщение для печати. Блестящий образец, подумал он, внешне многозначительной бессмыслицы; к тому же ему удалось вставить несколько своих излюбленных штампов: здесь был «годичный отпуск для научно-консультативной работы» бок о бок с «беспристрастным всеобъемлющим обзором» и «сохранением тесных связей с агентством». Шедевр расплывчатого суесловия. Джордан, вероятно, захочет вставить абзац о самом себе и своих сотрудниках, но это не составит труда. А Зиглер? Скажет, что это бред сивой кобылы, и будет прав. Но ему, как и Саймону, известно, что в рекламном деле все держится именно на нем.

Вернувшись по пустынным улицам домой, Саймон раскурил сигару и стал ждать Джордана. Через пару часов все будет кончено.

Приезд Джордана возвестило громкое урчание ворвавшегося на Рутланд-гейт «бентли». Саймон вышел навстречу. Джордан был облачен в еще один пуленепробиваемый, жесткий, как половик, твидовый костюм, на этот раз в коричневых тонах. Вязаный галстук катарального цвета.

— Доброе утро, старина. Оправился от праздников?

Саймон забрался в машину, одобрительно оглядывая темно-коричневую кожу и полированный орех.

— Вроде бы. А ты?

— Пока без потерь. Но должен сказать, что этот перерыв как раз к месту. Такая скучища — без конца сидеть за бриджем. — Постукивая по баранке пальцами, взглянул на Саймона. — Все это ужасно таинственно. Что происходит?

— Мы встречаемся в «Кларидже» с Зиглером, а я выхожу из дела.

Недоверчиво ухмыляясь, Джордан вывернул с Рутланд-гейт.

— Придумай что-нибудь еще. — Он нажал на акселератор, и на углу Гайд-парка, разгоняя такси сердитыми гудками, машина уже гнала со скоростью семьдесят миль. — Как нравится двигатель?

— Лучше бы потише. К «Клариджу» следующий поворот направо.

Джордан подрезал две полосы движения.

— Ты серьезно? Об отставке?

— Если доживу.

Джордан промолчал. Саймон про себя улыбнулся. Когда подъехали к отелю, казалось, было слышно, как в голове Джордана лихорадочно бьется мысль.

Зиглер встретил их в своей анфиладе, одетый для пробежки в серый тренировочный костюм и кроссовки с пневматическими подошвами. Нахмурился, увидев нежданного гостя — Джордана.

— Что это, черт возьми, делегация?

— С праздником, Боб, — приветствовал его Саймон. — Надеюсь, в добром здравии?

Зиглер с подозрением глядел на пришельцев, зная по опыту, что, когда являются двое, это означает сговор за его спиной и лишние неприятности.

Для начала решил проявить любезность.

— Само собой. Что будете пить? Сок? Кофе?

Джордан посмотрел на часы.

— Вообще-то не отказался бы от бокала шипучего. — Зиглер, кажется, не понял. — Шампанского.

Зиглер позвонил официанту. Саймон принялся перебирать свои бумаги. Джордан, как обычно, выбирал сигарету.

— О’кей. — Зиглер уселся как можно дальше от курильщиков. — Так о чем речь?

Саймон бесстрастно и неторопливо изложил свои планы, делая упор на том, что хочет представить свой уход как положительное событие в деятельности агентства, обещая продолжать сотрудничество и постепенно передать свои акции другим директорам. Он как раз успел протянуть им по экземпляру сообщения, когда принесли шампанское. Встал, чтобы вручить чаевые официанту, и остановился у двери, наблюдая, как оба, нахмурившись, склонились над текстом, переваривая новость и обдумывая, что она означает для каждого из них. Зиглер будет рад уходу Саймона — еще бы, становится неоспоримым властелином мира. Джордан в придачу к новой большой машине получает более просторный кабинет и более громкий титул. Никто из них не будет жалеть лично о нем, так же как и он о них. Это всего лишь бизнес. Бизнес и своекорыстие.