Джеймс Клавелл - Благородный Дом. Роман о Гонконге.

— Господи, — пробормотал он. — И что теперь?

Когда он убирал матрицу и монету назад в сейф, взгляд остановился на заряженном автоматическом пистолете и пустом пространстве, где когда-то хранились папки АМГ. С тяжелым сердцем он закрыл сейф и пошёл спать.

На подушке лежала записка:

Папуля дорогой, разбуди меня, пожалуйста, когда будешь уходить. Мы хотим посмотреть на квалификационные забеги. Целую, Адрион.

P. S. Можно я приглашу Мартина на скачки в субботу? Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

P. P. S. Думаю, что он супер.

P. P. P. S. Ты тоже супер.

P. P. P. P. S. Ты поздно вернешься, да? Сейчас 3:16!!!

Он прошёл на цыпочках к её комнате и открыл дверь, но она крепко спала. А когда уходил утром, пришлось стучаться дважды, чтобы разбудить её.

— Адрион! Полседьмого.

— О! Дождь идет? — полусонным голосом спросила она.

— Нет. Но скоро пойдет. Открыть шторы?

— Нет, папа дорогой, спасибо… Ничего страшного, Мартин не… будет не против. — Она хотела зевнуть, но глаза у неё закрылись, и она почти мгновенно снова заснула глубоким сном.

Умиленный, он слегка потряс её, но она так и не проснулась.

— Ничего страшного, папа. Мартин не…

И теперь, вспомнив её прелестное личико и слова жены про таблетку, он решил серьезно проверить Мартина Хэпли. На всякий случай.

— Ах, тайбань, извините, что заставил ждать.

Данросс встал и пожал протянутую руку.

— Рад видеть вас, мистер Тип. С огорчением узнал, что вы простудились.

Тип Токто было за пятьдесят: седеющие волосы, приятное округлое лицо. Он появился в халате, глаза красные, нос заложен, голос с хрипотцой.

— Все этот паршивый климат. На прошлые выходные ходил на яхте с Шити Чжуном и, должно быть, подзастудился. — Акцент у него был чуть американский или, может, канадский.

Ни Данроссу, ни Аластэру Струану так и не удалось ничего выведать о его прошлом. Положение Тип Токто в банковских кругах националистического Китая (до 1949 года) оставалось загадкой и для Джонджона, а также остальных банкиров. Не преуспели даже Шити Чжун и Филлип Чэнь, наперебой развлекавшие Типа. Китайцы прозвали его Устрицей.

— Скверная была погода, — любезно согласился Данросс. — Слава богу, пошёл дождь.

Типтоп указал на человека рядом с собой.

— Это мой коллега, мистер Лян.

Человек был ничем не примечательный. Мятый маоцзэдуновский френч, мятые брюки. Холодное, настороженное выражение на недвижном лице. Он кивнул. Данросс тоже кивнул в ответ. За словом «коллега» могло скрываться что угодно: от босса до переводчика, от комиссара до охранника.

— Хотите кофе?

— Благодарю вас. Вы не пробовали принимать витамин С? — Данросс терпеливо начал формальную беседу, которая всегда предшествует раскрытию истинной причины встречи.

Вчера вечером, ожидая Брайана Квока в баре «Квэнс», он подумал, что предложение Джонджона стоящее, и потому позвонил Филлипу Чэню с просьбой организовать встречу сегодня с утра. Данросс мог позвонить Типтопу напрямую, но это было бы нарушением китайского протокола. Люди цивилизованные всегда действуют через посредника, с которым обе стороны поддерживают дружеские отношения. В случае отказа никто — ни ты, ни другая сторона, ни посредник — не теряет лица.

Он слушал Типтопа вполуха, поддерживая вежливый разговор и удивляясь, что они беседуют по-английски: ведь был ещё Лян. Это могло значить, что «коллега» Типтопа также прекрасно говорит по-английски или, возможно, не понимает ни кантонского, ни шанхайского диалекта, которыми владел Типтоп, — Данросс мог бегло объясняться на обоих. Они с Типтопом ходили вокруг да около, и Данросс ждал, когда банкир в конце концов предоставит ему возможность заговорить о деле. И вот момент наступил.

— Вам, должно быть, доставляет немало беспокойства это падение фондового рынка и ваших акций, тайбань?

— Да-да, верно, но это не падение, мистер Тип. Это лишь санация для повышения конкурентоспособности. Рынок — всегда взлеты и падения.

— А мистер Горнт?

— Квиллан Горнт есть Квиллан Горнт, и он всегда наступает нам на пятки. Под небесами все вороны чёрные. — Данросс старался говорить как ни в чем не бывало, а сам задавался вопросом, сколько ещё знает этот человек.

— А неприятность с «Хо-Пак»? Тоже санация?

— Нет, тут дело дрянь. Боюсь, что удача отвернулась от «Хо-Пак».

— Да, мистер Данросс, но удача здесь вообще-то ни при чем. Всему виной капиталистическая система, а вдобавок некомпетентность Банкира Квана.