Джеймс Клавелл - Благородный Дом. Роман о Гонконге.

— Серьезен и ты, не так ли?

И они рассмеялись.

— Я просто думала, насколько преходяща жизнь, сколько в ней насилия, неожиданностей, жестокости. Сначала Джон Чэнь, теперь Борж, Кэти… — Она чуть поежилась: мысль о том, что она потеряет его, всегда приводила её в ужас. — Кто следующий?

— Любой из нас. А пока будь как китайцы. Помни, под небесами все вороны чёрные. Жизнь прекрасна. Боги совершают ошибки и ложатся спать, так что нужно стараться изо всех сил и никогда не доверять гуйлао!

Она улыбнулась, и мир снова воцарился у неё в душе.

— Бывают моменты, Иэн Струан Данросс, когда ты мне очень нравишься. Как ты ду… — Зазвонил телефон, и она осеклась. «Черт бы побрал этот проклятый аппарат! Будь моя воля, я запретила бы все телефонные звонки после шести вечера. Но тогда бедный Иэн сойдет с ума и этот чертов Благородный Дом рухнет, а бедный Иэн лишь им и живет. Я на втором месте, дети тоже, и так должно быть. Верно?»

— О, привет, Ландо, — проговорил Данросс. — Что новенького?

— Надеюсь, не побеспокоил, тайбань.

— Нисколько, — отвечал он, весь собравшись. — Я только что вошёл. Чем могу быть полезен?

— Извини, но я беру назад вчерашнее предложение поддержать тебя пятнадцатью миллионами. На время. Меня очень тревожит ситуация на рынке.

— Тревожиться не о чем. — Внутри у Данросса все похолодело. — Горнт опять взялся за свое. Вот и все.

— Я и правда очень обеспокоен. И дело не только в Горнте. Дело в «Хо-Пак» и в том, как на это реагирует рынок. Паника перекидывается на «Цзин просперити» и даже на «Вик»… Все эти знаки очень нехорошие, так что я подожду и посмотрю.

— Все решится завтра, Ландо. Завтра. Я рассчитывал на тебя.

— Ты увеличил втрое нашу следующую поставку золота, как я просил?

— Да, я сделал это лично. У меня есть телексы из Цюриха с подтверждением по обычному коду.

— Замечательно, замечательно!

— Завтра мне нужен будет твой аккредитив.

— Конечно. Если пошлешь сейчас ко мне домой нарочного, я выдам тебе чек на всю сумму.

— Именной чек? — Данросс постарался не выдать изумления. — На какой банк, Ландо?

— «Виктория».

— Господи, снимать сейчас столько денег?

— Я не снимаю, лишь плачу за определенное количество золота. Я предпочел бы перевести некоторые свои средства в золото и разместить их примерно на следующую неделю не в Гонконге, и сейчас представилась идеальная возможность это сделать. Ты можешь договориться, чтобы тебе перевели их по телексу завтра первым делом с утра. Первым делом. Да. Я не снимаю деньги, Иэн, а лишь плачу за золото. На твоем месте я тоже постарался бы обеспечить ликвидность своих средств.

Внутри опять все сжалось.

— Тебе что-то известно? — сдержанно спросил он.

— Ты меня знаешь, я всего лишь более осторожен, чем ты, тайбань. Мои деньги становятся очень дорогими.

— Не дороже моих.

— Да. Поговорим об этом завтра, тогда и посмотрим. Но на наши пятнадцать миллионов не рассчитывай. Извини.

— Тебе что-то известно. Я слишком хорошо тебя знаю. Что? Чжи баобучжу хо . — Это выражение, дословно переводимое как «огонь в бумагу не завернешь», означало «все тайное становится явным».

Последовала долгая пауза, потом Мата понизил голос:

— Между нами, Иэн, старик Прижимистый продает вовсю. Он хочет избавиться от всех своих акций. Этот старый черт будет помирать, а все равно учует, где можно потерять хоть один медяк, и я не знаю случая, чтобы он ошибался.

— От всех своих акций? — резко переспросил Данросс. — Когда ты говорил с ним?

— Мы сегодня весь день были на связи. А что?

— Я дозвонился до него после ланча, и он обещал, что не будет продавать или одалживать акции «Струанз». Он что, передумал?

— Нет. Я уверен, что нет. Он не может этого сделать. У него нет акций «Струанз».

— У него четыреста тысяч!

— У него было столько акций, тайбань. Хотя на самом деле эта цифра приближалась к шестистам тысячам: у сэра Луиса совсем немного своих собственных акций, он один из многочисленных номинальных лиц Прижимистого. Он избавился от всех шестисот тысяч. Сегодня.

Данросс чуть не выругался.

— Не может быть!

— Послушай, мой юный друг, все это строго конфиденциально, но ты должен быть к этому готов: Прижимистый дал команду сэру Луису продавать или одалживать все свои акции «Струанз», как только сегодня утром пошли слухи. Сто тысяч были распределены между брокерами и проданы тут же, а оставшиеся… Полмиллиона, что ты купил у Горнта, — это акции Прижимистого. Как только стало очевидно, что идет массированная атака на Благородный Дом и что Горнт играет на понижение, Прижимистый приказал сэру Луису одолжить всё, кроме символической тысячи акций, которую он оставил себе. Для соблюдения приличий. По отношению к тебе. Когда торги закрылись, Прижимистый остался очень доволен. За сегодняшний день он заработал почти два миллиона.